— Ну как ты? — мы втроём зашли в палату к Роману, который лежал на больничной койке, задумчиво глядя в белоснежный потолок. Его грудь была перебинтована, но никаких других повязок я на его теле не увидел, собственно, как и шрамов и синяков.

— Нормально. Регенерация оборотней отличается от человеческой, да и целители своё дело знают, — он сел на кровати, едва заметно поморщившись при движении. — Вы уезжаете?

— Планируем, — кивнул я. — Но сначала попытаемся сделать из тебя нормального полноценного клирика.

— А я могу поехать с вами? — спросил он, не глядя на меня. — В монастыре меня практически ничего не держит, а вы, наверное, единственные, кто нормально ко мне относится по какой-то непонятной для меня причине.

— Ром, я не знаю. Возможно, мы вляпаемся в очередную неприятность, по крайней мере, мы уверенно идём к этой цели, — ответил Сергей, вставая рядом со мной.

— И я буду вам мешать, — как-то невесело усмехнулся он.

— Мы не это имели в виду, — сразу же ответил я. — Давай так, если у нас с формированием твоего первого кольца ничего не получится, то ты идёшь с нами без каких-либо вопросов. Если же всё пройдёт как надо, то мы это обсудим, и не только между собой, но и с настоятелем. — Выдохнул я, глядя на то, как Сергей с Милой кивнули, соглашаясь со мной. Как бы то ни было, Роман действительно помогал нам и не один раз. И самое главное, ещё ни разу не предавал.

— Хорошо. Тогда давай сразу начнём, — наконец, посмотрел он решительно мне в глаза.

— Тебе нужно до конца восстановиться… — покачал я головой, сомневаясь, что его физическая форма оптимальна для подобных экспериментов.

— Я себя хорошо чувствую. Местный целитель сказал, что утром уже выгонит меня отсюда, чтобы я койку не занимал, — хмыкнул он. — А рёбра даже после того, как срастутся, ещё долго болят, проверено на личном опыте.

— Ну, вообще-то, эксперименты на животных в нашей стране запрещены, — вклинился Павел. — Но, представитель собачьих дело говорит. Попытайся воздействовать на него, вдруг тебе ничего больше и не потребуется. Потому что ритуал очищения — очень неприятная штука. Наша гиена, как я понимаю, достаточно грешила в прошлой жизни.

— Гиены — это кошкообразные, — тихо поправил я артефакт, отвернувшись от Романа.

— Серьёзно? А почему они на собак похожи? — подозрительно переспросил Павел. — Сейчас проверю. Зачем ты, Миша, мне вечно мировоззрение ломаешь?

— Ладно, — всё-таки согласился с дельным замечанием перстня, вновь посмотрев на ожидавшего мой ответ Рому. — Но сейчас я только краем глаза посмотрю, а там уже точно решим, что и когда будем делать.

— Тебе виднее. Я вообще ещё до конца не верю, что это в принципе возможно, — пробормотал всё ещё сидящий на кровати оборотень. — Мне встать?

— Нет, — проговорив это, я примостился на край кровати рядом с парнем и приложил руку ему на грудь, стараясь не задеть при этом повязку.

После получения четвёртого уровня я мог физически влиять на первозданную энергию других людей и нелюдей, поэтому никаких специфических ритуалов для этого сейчас не требовалось. Нужно было только сосредоточиться и вспомнить, как это делается.

Тонкая нить моей собственной магии отделилась от моей руки и проникла в тело Романа. Я медленно продвигал её к первозданной оболочке, ища хотя бы небольшую брешь, которая дала бы мне возможность проникнуть глубже, чтобы нарушить целостность и насильно запустить процесс формирования кольца ранга.

Некоторое время ничего не получалось, но потом я наткнулся на едва заметную щель, которая пропустила нить моей магии, растворяя её в сером мареве. Роман вздрогнул, его тело напряглось, и он рефлекторно попытался от меня отстраниться.

— Что ты чувствуешь? — тихо спросил у него.

— Не знаю… Жжение какое-то под кожей, — неуверенно ответил он. — Это странно и неприятно, но не больно.

— Так и должно быть, терпи, — кивнул я, начав усиливать воздействие.

Неожиданно перед глазами у меня всё поплыло, а голову прострелило резкой болью, словно от вонзившейся в висок спицы. Я попытался отнять руку от груди оборотня, но не смог пошевелиться, погружаясь в какой-то тёмный водоворот. Я даже не мог определить, что именно видел, а точнее чувствовал. Будто что-то тёмное и опасное пристально наблюдало за мной со стороны, и собиралось напасть из засады. Роман резко дёрнулся и отстранился. И только тогда я смог сделать спокойный глубокий вдох и пошевелиться.

— Это… неожиданно, — честно ответил я, массируя виски. Я перевёл взгляд на бледного парня, который округлившимися глазами смотрел на меня. Я тряхнул головой, прогоняя это возникшее из ниоткуда видение. — Ты что-то почувствовал или увидел?

— Я не знаю. Такое чувство, что я со стороны увидел кого-то похожего на себя, пропитанного злобой и ненавистью. Это… моя истинная сущность? — неуверенно спросил он, сжав кулаки.

— Нет. Тёмная составляющая есть у каждого. Никто не безгрешен, — поднялся я на ноги, посмотрев на нахмурившихся друзей, которые всё это время благоразумно молчали. — Нужно провести ритуал очищения. И только после этого можно будет повторить попытку. Это немного рискованно.

— Я согласен. Не хочу даже думать, что я могу превратиться в это… — Сжав губы, кивнул Роман.

— Тогда тебе нужно полностью восстановиться, а мне поговорить с настоятелем, потому что сам я не справлюсь. У меня элементарно нет для этого ресурсов, — уверенно сказал я, чтобы успокоить испугавшегося своей тёмной сущности парня. — Паш, набросай список ингредиентов для зелья. — Попросил я тихо артефакт. — Чтобы мне не отвлекаться, а сразу к нему пойти.

— Вечно пользуешься моей добротой и милосердием к убогим, — фыркнул он. — Тебе какой вариант, чтобы вот прям объект очистился до состояния младенца или что попроще. И кстати, ты меня обманул, гиена — это не кошка, а кошкообразная, — в голосе перстня послышались укоризненные нотки.