Девушка зарделась. Я же, достав из внутреннего кармана бумажник, обернулся, и не увидев поблизости никого постороннего, отсчитал пять сотенных купюр и положив их на стол придвинул к девушке.

— Спрячьте. — произнес я и добавил. — Думаю на первое время, вам этого хватит, а там глядишь найдется и работа, и все остальное. Номер в отеле оплачен на два дня, поэтому можете особенно не торопиться, но и не затягивайте с поисками. Квартиру проще снять прочтя объявление в какой-нибудь местной газете. Там довольно часто их печатают с указанием цены. Не найдете работу здесь, думаю, вам вполне хватит средств, для переезда в Париж. Но я бы не рассчитывал на то, что там будет много легче.

После этого разговора, я проводил девушку в отель, отправился в свой номер, и на следующее утро оправился дальше. Все, что мог я сделал. Может мог предложить и большее, но девушка никак не хотела идти на контакт. Может, через пару месяцев или годик все было бы иначе, но пока все произошло так, как произошло. А пять сотен франков не такая уж и большая цифра, когда в кармане больше ста тысяч. Но и большего тоже давать не следовало, боюсь даже того, что дал это чересчур. Девушка, вполне могла решить, что если дал один, значит должен обеспечить ее и, кто-то другой. Впрочем, дальнейшее лежит сугубо на ее понимании ситуации.

На следующий день, рано утром, я покинул это заведение, не став дожидаться, когда моя попутчица проснется. Ее номер был оплачен, все, что хотел сказать, я до нее донес, дальше, все в ее руках. Очень надеюсь, что у нее все получится. Ну, а если нет, значит не судьба.

Глава 14

14

Триста километров до Марселя, я преодолел за один день. Сейчас, мне не нужно было оглядываться на пассажирку, и поэтому, я гнал считай на полную. Дорога была практически свободной, и достаточно ухоженной, и потому, порой я разгонялся километров до шестидесяти в час, останавливаясь разве что для того, чтобы перекурить, или выпить чашечку кофе, в придорожном кафе. В Марсель прибыл к вечеру, и потому поиски жилья отложил на следующий день, решив переночевать в отеле.

Наутро, поймал мальчишку газетчика, и по объявлениям, выяснил несколько мест, где можно было бы встать на постой. На этот раз, я решил ограничиться съемом жилья. Кто знает, клюнет меня завтра какой-то петух, и я, сорвавшись со своего места, укачу куда-то еще. Да и не собирался я задерживаться здесь на всю оставшуюся жизнь. Может пару-тройку лет, не больше. Поэтому решил ограничиться съемом квартиры, на неопределенный срок. Подумав, решил, что по большому счету, меня не особенно интересует и заработок. Имеющиеся в наличии больше ста тысяч франков, вполне обеспечат мне безбедное существование на ближайшее время, а ближе к началу Второй Мировой, я отправлюсь на другой континент.

Поэтому сейчас, решил в первую очередь заняться самообразованием. Ехать в Штаты, не было никакого желания. Хотя если так подумать до начала шестидесятых, там можно было вполне неплохо устроиться. А вот дальше, начинался такой бардак, хоть всех святых выноси. И ладно бы я сам, к тому времени, уже находился бы на заслуженном отдыхе, но вот моим потомкам, надеюсь таковые, все же появятся, будет очень несладко.

Я скорее склонялся к Латинской Америке. Например, в той же Аргентине, где довольно большая русская община, да и немцы, там тоже неплохо устроились. И чтобы там не говорили о сбежавших из Германии фашистах, там в Аргентине, Рейх никто не строил. Наоборот сидели тихо, мирно и не высовывались со своими идеями мирового господства. И если где-то в стране местные поднимали бунт против правительства, то там, всегда было спокойно и хорошо, а всех недовольных вышвыривали прочь. И потому местные всеми силами старались оказаться именно там, поближе к немецким иммигрантам, и не высказывали недовольства. Испанцы вообще народ южный и горячий, и бунтуют по любому поводу и без, в то время как в Германской общине, чаще всего чистота, порядок, поэтому лучше жить с ними, гораздо безопаснее и спокойнее для семьи. Честно говоря, подобное меня тоже вполне бы устроило.

Довольно приличную квартирку, под самой крышей пятиэтажного домика, я снял на улице Рефорж, в двухстах метрах от Марсельского Кафедрального Собора, стоящего возле порта. Доходный дом мадам Кони, представлял собой комплекс из четырех домов, поставленных квадратом, с небольшим внутренним двориком, в котором нашлось место и для моего мотоцикла. Правда мадам Кони, требовала, что я не заводил «это чудовище» во дворе, а вначале выкатывал его на прилегающую улочку, мотивируя это тем, что дым вырывающийся из выхлопной трубы, плохо действует на ее цветник, и пару деревьев, за которыми она так тщательно ухаживает. Впрочем, меня это не напрягало, а женщина была в своем праве. Да и действительно, плотная застройка практически исключала любой маломальский сквозняк, и дым действительно долго держался у земли, не желая растворяться в воздухе.

Сразу после того, как я определился с жильем, то разобрал все свои тайники и заначки, и отправился в банк, здесь открыл счет, положив на него десять тысяч франков, а заодно арендовал и сейфовую ячейку привязав ее аренду, к текущему счету. И вот в ячейку как раз и легли все основные средства в размере четырехсот семидесяти трех тысяч долларов, с учетом тех, что я нашел в портфеле постояльцев, и полутора тысяч фунтов стерлингов, все из того же портфеля. Своя сотня взятая в дорогу, к тому времени полностью разошлась еще в Германии. И большую часть суммы во французсуких франках. Очень не хотелось показывать их отправляя на счет, из опасения, что придется выдумывать то, как они оказались в моих руках. А положенная на счет десятка тысяч, хоть и довольно большая, но тем не менее, вполне обычная сумма, для среднего француза.

Помимо четырех жилых домов, хозяйка имела в своем распоряжении небольшой бар, или кафе, предназначавшийся скорее для своих квартиросъемщиков. Сам бар располагался на первом этаже одного из домов, но несколько столиков было выставлено и наружу, среди растущих, честно сказать, довольно чахлых деревьев и цветов. В общем-то учитывая, что большая часть пространства была закатана в бетон, а для деревьев были выделены только метровые кольца, с довольно паршивенькой землицей, было немудрено, что эти насаждения дышат на ладан. Цветы, так и вообще большей частью росли в керамических горшках. Но даже такой садик, честно сказать, вполне умилял, и казалось, что здесь дышится гораздо легче, чем в любом другом месте округи.