Больно? Очень. Я и подумать не могла, что желание быть ближе к детям, воспринималось как навязчивость.

Хотела, как лучше, а получилось…Ни хрена в общем не получилось. Ни-хре-на.

— Считаешь, у меня не было повода ее включать? Меня… — Я хотела сказать, что меня родные предали и попросили с вещами на выход, но не стала. Раскаяния там не было, так какой смысл сотрясать воздух, — мне было не до этого.

— Так и скажи – забила.

Забила…

Я забила. Не они. Я!

Уже который раз мне кажется, что я разбилась о дно самой глубокой впадины, и каждый раз полет продолжается. У меня уже почти не осталось сил удивляться.

— Пусть так, — согласилась я с дочерью.

Кажется, до Марины все-таки дошло, что ляпнула лишнего, поэтому она замолкла и лишь недовольно пыхтела в трубку, а потом не скрывая раздражения выдала:

— А вообще папа сказал, чтобы мы тебя оставили в покое. Что надо подождать, когда ты придешь в себя и будешь в адеквате.

Надо же, оказывается, все это время от меня ждали адеквата…

— Марина! — раздался предупреждающий рокот на заднем плане.

Понятно, муж – черт, пора уже отвыкать так его называть – был поблизости.

— Папе передай привет, и спасибо за заботу.

К сожалению, к своим годам дочь не научилась вовремя останавливаться:

— А что такого я сказала? Мы были уверены, что ты все это время торчала у тети Любы. Где ж еще?

Действительно, больше негде.

Всю свою жизнь я ставила дом и семью в приоритет. Друзья были, но не настолько близкие, чтобы делиться личным. Только Люба и оставалась.

Я внезапно почувствовала себя на необитаемом острове. Стояла на крохотном пятачке земли, а кругом холодная вода. Где-то далеко видны другие берега, но к ним нет ни моста, ни переправы.

— В общем, когда тебя выпишут, мы с Артемом за тобой приедем, — сказала она без особого энтузиазма.

Уверена, это тоже было не ее решение, а отца. Сама бы Марина на такое и в лучшие времена не подписалась. У нее всегда друзья, подружки, кружки, репетиторы и миллион других дел, гораздо более важных чем мать.

— Не утруждайтесь. Сама доберусь.

— Ну уж нет. Сказано забрать, значит надо забрать.

— Как хотите.

Однако Марина не спешила вешать трубку, вместо это возмущенно выдала.

— Влад звонил! И так орал, что у меня чуть уши не отвалились. Назвал меня малолетней идиоткой. — бедняга полыхала от праведного гнева. — И это еще не самое плохое что он говорил! Представляешь?

Она всегда была ябедой. И будучи младшим ребенком самозабвенно жаловалась на братьев. Чуть что и разу: ма-а-а-а-ам, а они меня обижа-а-ают.

И сейчас ничего не изменилось. Разве, что мое отношение.

Раньше бы я поговорила с Владом, объяснила бы, что девочек нельзя обижать. Даже если эта девочка – вредная младшая сестра, которой хотелось порой отвесить знатного щелбана. Попыталась бы сгладить острые углы между ними и погасить конфликт.

Раньше да. Так бы я и сделала. А теперь слушала ее сбивчивую историю и испытывала недоумение:

— Марин, ты сейчас мне жалуешься на то, что Влад, не стесняясь в выражениях, защищал меня же от вас? Я правильно поняла?

— Эээ… — замялась она.

— Ждешь, что я его буду ругать?

Моя взрослая и внезапно такая бестолковая дочь, кажется, еще не поняла, что теперь все будет иначе. Что любое действие имеет последствия, причем не всегда приятные.

— Я просто решила рассказать! — вспылила она, — но раз тебе не интересно…

Мне не просто не интересно. Мне больно.

— Спасибо за звонок, Марина, — тихо сказала я, — когда будет новости по выписке – я вам сообщу.

— Как знаешь, — фыркнула они и отключилась.

Я отложила телефон в сторону и прикрыла глаза.

Этот разговор утомил. Меня будто придавило каменной плитой и не осталось сил даже перевернуться с бока на бок. Вот уж не думала, что собственный ребёнок когда-нибудь окажется энергетическим вампиром.

А вечером ко мне неожиданно пришел друг Влада – Костик, которого я знала с яслей:

— Тетя Вер, как дела? — бодро поинтересовался он.

— Уже неплохо, — сказала я, квадратными глазами наблюдая за тем, как он выкладывал мне на тумбочку просто гору фруктов, — Куда мне столько?

— Ничего не знаю. Влад сказал присматривать за вами и баловать вкусняшками. Так что вот! Самое лучшее выбирал! — указал на результат своих действий и улыбнулся, как довольный кот, — наслаждайтесь!

Вроде такая мелочь, а на душе стало легче. И дело не в апельсинах с бананами, а в заботе, в ощущении того, что я кому-то нужна.