Немного поразмыслив, он решил, что днем позвонит жене и скажет, что у него срочные планы – пусть сама отдувается на этом вечере. Ей это все в удовольствие, а для него просто трата времени.

Спустившись вниз, он обнаружил детей, молча жующих бутерброды. Артем сонно зевал и еле ворочал челюстями, а Марина, наоборот, выглядела так, будто тронь – и взорвется. Эти ее нервы порядком утомили. Однако Ланской не стал спрашивать в чем дело – не хотел засорять голову с утра пораньше проблемами, высосанными из пальца.

Открыв холодильник, он не обнаружил в нем ничего кроме йогуртов, травы и сиротливого куска колбасы. Достал ее, чтобы сделать себе пару бутербродов, но обнаружилось, что хлеба нет – последние куски дожевывали дети.

И Ланской внезапно вспыхнул. Пашет как проклятый, обеспечивает всех от и до, и не может получить нормального завтрака?! Да что за на фиг?!

— Завтра чтобы кашу сварила! Или омлет на всех приготовила!

Марина подняла на него круглые, как блюдца глаза, а Артем тут же подхватил:

— Да-да! И тот заливной пирог, который мать делала! С луковой начинкой!

— Тебе надо ты и пеки, — огрызнулась Марина, — мне в школу раньше, чем тебе в универ. И машины у меня нет.

— Ничего, встанешь пораньше и вперед, к плите.

— Вот ты раньше и вставай! Все равно ни хрена не делаешь, только шляешься! А мне к экзаменам готовиться! Я и так по пять часов в день сплю.

Слушая, как дети пререкаются, скидывая друг на друга обязанности, Ланской прикрыл глаза. Как же все это задолбало!

Слушал, слушал, а потом рявкнул тем самым командным голосом, от которого все подчиненные вытягивались по струнке и боялись лишний раз моргнуть:

— Довольно! — и уже в тишине продолжил. — мне плевать, кто из вас этим будет заниматься, но, чтобы завтрак был каждое утро. Иначе хрен вам, а не побрякушки, телефоны, машины и прочая блажь. Вымахали, а толку нет.

У Марины в глазах засверкали сердитые слезы, а предприимчивый верткий сын тут же предложил:

— Так давай повариху наймем? Пусть кашеварит! Я уверен, стоит денег предложить, и очередь из желающих выстроиться…

— Я не собираюсь никому ничего предлагать! Достаточно того, что клининг каждую неделю приезжает. Еще я незнакомых теток на своей кухне не терпел.

— Так у тебя очень даже знакомая есть, — с внезапной яростью ответила Марина, — Веронику не хочешь запрячь? Что-то от нее толку по дому тоже никакого не видно.

— Ну как же нет? — возмутился Артем, — она…

— Что она? Клининг моет, стиралкой пользуется каждый сам. Уж не переломится, еду приготовит…если, конечно, умеет.

— Марина! — рявкнул Ланской.

— Что, Марина? Что? Я в чем-то не права? От нас значит, толку нет, а от нее до фига? Знаешь, каблуками по полу клацать да бесконечные ремонты придумывать – много ума не нужно. Так что прежде, чем нас строить, женой бы сначала занялся.

Этого он терпеть не собирался:

— Встала и вышла из-за стола. Живо!

— Да, пожалуйста! — Марина резко поднялась из-за стола, швырнула недоеденный бутерброд в мусорку и, громко хлопнув дверцей, ушла.

Остался только Артем, который сделал вид, что не при чем и продолжил жевать свой завтрак. Потом правда добавил:

— Не обращай внимания на истеричек. Ей шлея под хвост попала, вот и бросается на всех. Привыкла, что мать все за нее делала, вот и ждет, что ей сопли утирать будут.

При упоминании Веры в груди снова вскипело:

— Все, теперь со своими соплями разбирайтесь сами! Вашей матери не до вас. Она уже прекрасно утешилась.

— В смысле утешилась? — Артем так и замер с бутербродом у рта.

— В прямом. С мужиком все время проводит.

— Да, ла-а-адно?! — недоверчиво протянул Ланской-младший, — не, пап, ты чего-то путаешь. Она не такая. Не могла…

Сын выглядел откровенно возмущенным, и Николай его понимал.

Он вдруг совершенно четко понял, что тот хрен рядом с Верой крутился не просто так. Его мужской интерес к бывшей жене не заметить было просто невозможно.

Вера всегда была домашней, приличной женщиной, у которой на первом месте быт, уют, семья. А теперь перед глазами стояла картина, как она хохочет до слез, прикрывая рот ладонью. Он так и не узнал, что же там такого обалдеть насколько смешного было, раз бывшая жена позволила себе такое поведение. Наверняка, какая-нибудь дикая пошлятина!