День выдался самый обыкновенный. Солнечный, в меру жаркий, как и положено для середины июня. В этот день в мире шло двадцать семь войн. Кого-то убивали, пытали, калечили, грабили, насиловали. Кто-то умирал от голода или болезней. Кто-то сорился, отчаивался, мстил, кончал жизнь самоубийством. Но всё это было далеко, вне очерченного Олегом круга общения. И потому не имело к нему никакого отношения. Для него это был ничем не примечательный рабочий день. Даже не пятница — вторник. Олег и представить не мог, как этот день закончится. И он был не одинок в своём неведении. Мир воевал, страдал, бесновался, трясся от ужаса, равнодушно взирал со стороны, не догадываясь, что солнечный июньский день для него — последний. Всё же для Олега день был кое в чём особенным. Сегодня предстояло первое их с Наташей свидание. Не то, чтобы в свои двадцать семь Олег был новичком в подобных делах. Но ведь девушки не похожи друг на друга, с каждой это происходит иначе. Потому Олег волновался, пусть и самую малость. И рад был, что загрузка на работе оказалась ниже обычной. Когда голова занята предстоящим свиданием, сосредоточиться на задачах — независимо от степени их важности — тяжко. С девяти до девяти тридцати Олег мониторил логи регламентных заданий на сервере — работа рутинная, но необходимая, если хочешь уверенным быть, что система не подведёт в самую неподходящую минуту. Затем проверил почту, удостоверился, что пропущенных ненароком задач нет. Отвлекли его всего дважды. Первый раз звонила девушка-договорница из юротдела, жаловалась на непечатающий принтер. Понятное дело, звонок предназначался Саньке, сервис-инженеру техподдержки, но для юристки все «компьютерщики» на одно лицо. Тратить время на объяснение Олег не стал, перебросил звонок товарищу. А во второй раз сам Санька, скучавший за соседним столом, прислал порцию дежурных демотиваторов.
День выдался самый обыкновенный. Солнечный, в меру жаркий, как и положено для середины июня. В этот день в мире шло двадцать семь войн. Кого-то убивали, пытали, калечили, грабили, насиловали. Кто-то умирал от голода или болезней. Кто-то сорился, отчаивался, мстил, кончал жизнь самоубийством. Но всё это было далеко, вне очерченного Олегом круга общения. И потому не имело к нему никакого отношения. Для него это был ничем не примечательный рабочий день. Даже не пятница — вторник. Олег и представить не мог, как этот день закончится. И он был не одинок в своём неведении. Мир воевал, страдал, бесновался, трясся от ужаса, равнодушно взирал со стороны, не догадываясь, что солнечный июньский день для него — последний.
Всё же для Олега день был кое в чём особенным. Сегодня предстояло первое их с Наташей свидание. Не то, чтобы в свои двадцать семь Олег был новичком в подобных делах. Но ведь девушки не похожи друг на друга, с каждой это происходит иначе. Потому Олег волновался, пусть и самую малость. И рад был, что загрузка на работе оказалась ниже обычной. Когда голова занята предстоящим свиданием, сосредоточиться на задачах — независимо от степени их важности — тяжко.
С девяти до девяти тридцати Олег мониторил логи регламентных заданий на сервере — работа рутинная, но необходимая, если хочешь уверенным быть, что система не подведёт в самую неподходящую минуту. Затем проверил почту, удостоверился, что пропущенных ненароком задач нет. Отвлекли его всего дважды. Первый раз звонила девушка-договорница из юротдела, жаловалась на непечатающий принтер. Понятное дело, звонок предназначался Саньке, сервис-инженеру техподдержки, но для юристки все «компьютерщики» на одно лицо. Тратить время на объяснение Олег не стал, перебросил звонок товарищу. А во второй раз сам Санька, скучавший за соседним столом, прислал порцию дежурных демотиваторов.
В четверть одиннадцатого, — Олег как раз зашёл на форум разработчиков, — в кабинет заглянула Людочка из отдела кадров:
— Мальчики, вы будете нашей Светлане Игоревне на взаимопомощь скидываться? Кто сколько сможет.
— У неё помер кто-то? — полюбопытствовал Санька.
— Вы что, не слышали? У неё вчера кошелёк из сумочки вытащили. А в кошельке вся зарплата была. В троллейбусе ехала, людей много, давка, она и не заметила кто, когда. А она же у нас мама-одиночка, и родственников никого. Пришла на работу, сидит у себя в уголке и плачет. Еле выпытали.
— А-а-а... — Санька насупился, уткнулся в экран монитора. — Не, я не могу. У меня кредит за машину.
Людочка перевела вопросительный взгляд на Олега. Невыплаченных кредитов у него не было, привык жить на заработанное, потому вытащил кошелёк, достал две сотни. Подумал, заменил на пятисотку, протянул.
— Без сдачи?! — восхитилась Людочка. — Спасибо!
Схватила, выскочила из кабинета.
— Ты чё, пять сотен отстегнул? — возмутился Санька. — Деньги девать некуда, что ли?
— С каждым случиться может...
— Не с каждым! С кем такая фигня случается, тот и виноват, заслужил. Нечего было клювом щёлкать, когда деньги везёшь. А прошляпила, сама выкручивайся. Вон, когда я трубу в прошлом году потерял, мне никто «на взаимопомощь» не скидывался. Где справедливость? Не, я деньги не дам.
Олег не спорил. Тем более, пришло письмо с новым техзаданием от главбуха. Задачи от Татьяны Владимировны Олег любил. Написано всегда лаконично, понятно, без всяких там завиральных идей. Детали можно было обсудить и по телефону, но с другой стороны, почему не прогуляться? И ноги размять, и пообщаться с красивой женщиной. Благо, ходить недалеко, бухгалтерия этажом ниже.
На лестнице Олег едва не столкнулся с копирайтером Машенькой.
— Ох... извини! Добрый день, кстати!
Машенька зыркнула на него, поздоровалась отрывисто. Эге, а глаза-то у неё красные!
Девушка хотела бежать дальше, но Олег преградил путь. На сегодня слёз в офисе достаточно.
— Маша, что случилось? Надеюсь, ты зарплату не потеряла?
Копирайтерша подняла голову. А лицо у неё и впрямь, зарёванное.
— Что? А, нет. У меня... — она запнулась, потом выпалила: — Тимка умер. Наш кот. Сосед из арбалета подстрелил.
У Олега челюсть отвисла.
— Как?! За что?
— А просто так, развлекался! Тимка так плакал... Повезла в ветлечебницу, а там говорят... Усыпили его!
Она всхлипнула, закрыла руками лицо, чтобы слёзы не увидели, прошмыгнула мимо Олега, побежала к себе наверх. А он остался стоять. В голове не укладывалось, как можно живое существо убить для развлечения? Да вообще — убить! Маленькое, тёплое, пушистое. Кем-то любимое.
Саньку рассказ не впечатлил.
— Подумаешь, котяра сдох! Я вон тоже две недели назад задавил одного. А чё он по проезжей части бегает? Я на подъём шёл, скорость набрал, тормозить из-за него, что ли? Бензин не бесплатный. А Машка нового заведёт и успокоится.
Согласиться Олег не мог. Но и спорить с железобетонной рациональной логикой Саньки было бесполезно. Только хуже получится. Лучше промолчать. Безотказное правило: если сталкиваешься с чужой бедой, помочь в которой не можешь, — не принимай близко к сердцу. Чужие страдания и переживания — они и есть чужие.
В одном сервис-инженер был прав безусловно. Нужно Машеньке подарить котёнка. Срочно.
Миру оставалось существовать чуть больше тринадцати часов.
Без четверти час Олегу позвонил начальник отдела: