При взгляде на жену меня ещё больше начинают раздирать демоны.

Для отвлечься наливаю себе новую порцию вискаря.

Мы очень долго молчим. Пауза затягивает. Напряжение растёт.

– Никитушка, в чем я так провинилась, что ты смотришь на меня волком?
– не выдержав моего взгляда, первой нарушает тишину Слава.

– Разве я в чем-нибудь тебя обвинил, дорогая? Разве сказал, что ты виновата? Нет, Слава, ты ни в чем не виновата. Во всем виноват только один человек. Это я, перестав предохраняться, потерял бдительность во время нашей близости. Своей неосмотрительностью я дал тебе право распоряжаться моей жизнью и жизнью нашей дочери, - произношу с рыком, не скрывая своего раздражения.

– О чем ты, Никита? Я не понимаю, - с искреннем удивлением отвечает на мои слова жена.

Я снова молчу. И Слава тоже.

В спальне стоит ацкая тишина, что слышен грохот наших сердец. Они у нас обоих отстукивают галоп.

– Чего ты, дорогая, застыла у двери. Садись в кресло. Раз не понимаешь, значит, нам обязательно нужно все обсудить, - говорю, тоном не терпящим возражения, прихлебывая вискарь.

На мои слова жена не реагирует, не предпринимая даже попытки подойти ко мне. Сидя от нее на расстоянии метров семи, вижу, как её щеки покрывает нервный румянец.

– Ну, что ж, трусиха, раз у тебя смелости не хватает, то подойду сам, - произношу с неприкрытым сарказмом, встаю с кресла и иду к Славе.

По мере моего приближения, Бэмби все больше напрягается и даже как-то сжимается.

Нерв, который вижу в жене, меня не останавливает. Впервые за все годы нашей жизни, мне не удаётся усмирить моего внутреннего демона.

– Что…тебе.., Слава.., не…понятно? Ты…реально…не…понимаешь…или просто…прикидываешься…дурочкой? Так знаешь, на дуру ты совсем не похожа, - зло цежу по слову, подходя все ближе к жене.

– Н-никита, н-ничего не п-произошло из ряда в-вон в-вы-хо-дя-ще-го, чтобы ты так нервно на это реагировал, - жена старается говорить мягко, пытается демонстрировать спокойствие, но замедленный ритм её речи, свидетельствует о том, что она изрядно взволнованна.

При других обстоятельствах, вероятнее всего, я бы уже взял её на руки, обнимал, целовал, успокаивал. Но…Сегодня не тот случай.

– Слава, ты что творишь?! У тебя что ум за разум зашёл?! Или ты разум, вообще, потеряла?!
– шепотом кричу на нее.

– Н-никита, Н-никита, ты на м-меня г-голос п-повысил! Ты к-кричишь на меня, - вздрагивая, говорит Бэмби, пытаясь успокоить.

– Блять, какой ты реакции от меня ожидала?
– некрасиво ругаюсь матом и реву, выпуская наружу своего демона и хлеща свою женщину безжалостно вопросами.
– Как я должен себя вести после того пиздеца, который ты сегодня устроила, Слава? Чем я заслужил к себе такое неуважительное отношение?! Почему ты скрывала от меня беременность до такого большого срока?! От огромного доверия и любви, да? Да, Слава?

Обращаясь к жене, хочу видеть её глаза, но она стоит зажмурившись, будто готовится к удару.

– Открой…глаза.., Слава! Чего молчишь?! Хотя зачем мне твои объяснения, я и так понимаю причину, - злобно и гневно выкрикиваю в лицо своей женщины.

Знаю, что мое поведение отвратительно, но ничего не могу с собой поделать. Мой демон, потеряв терпение, ломает и корежит меня.

– Ты, жена моя, была уверена на тысячу процентов, что услышишь в ответ категоричное "нет". И этот фертель с подарком специально заранее продумала. Сделала это публично в надежде на мою лояльность и внешнюю поддержку, которой ты, в принципе, и добилась от Майечки и Екатерины.

В порыве разрываемого меня бешенства я со всей силы бью кулаком в стену недалеко от головы жены.

Она вскрикивает, закрывает лицо руками. Её тело пробивает крупная дрожь.

Вижу, как по ее щекам текут слезы. Но…

Ее психологическое состояние, над которым я трясся и которое оберегал многие годы, меня сейчас не волнует. Нынешний ее нерв не вызывает во мне ни жалости, ни сочувствия.

– Объясни мне, с какого перепугу ты решила, что можешь принимать жизненно-важные решения не посоветовавшись со мной? Почему твои эгоистичные хотелки для тебя важнее меня и Майечки. И кстати, в другой раз сетуя на эгоизм Феечки, вспомни себя, потому что этим ебучим качеством, так же как и упрямством, наша дочь пошла в тебя…

– Ты не прав, Никита, я наоборот думала обо всех нас. Этот ребёнок нам дан Богом. Он нам очень нужен, Никита. Этот малыш нужен нашей дочери, - сквозь всхлипы рыданий пытается донести до меня свою правду Слава.
– Майка шарахается от меня, ей у бабушки Кати лучше, чем со мной. А знаешь почему? Потому что своим параноидальным страхом за неё и попытками от всего уберечь и оградить лишаю Пчелочку свободы.

Славка, вздрагивая всем телом, между рыданиями хлюпает носом. Смотрит на меня взглядом загнанной лани. Я сверлю её глазами. Делаю это холодно без намека на сопереживание.