— Я устала, — сказала мне Дарья, — пойду на берег и почитаю в тени.

Она поплыла к берегу, но вдруг вскрикнула и резко ушла под воду. Я незамедлительно поплыл на помощь. Девушка вновь показалась над водой, успела судорожно вдохнуть, и вновь скрылась из виду. Ее словно утянула на дно неведомая сила.

Я нырнул и увидел в темной воде извивающуюся Дарью. Из ее рта вырывались пузыри воздуха, гибкое тело было напряжено и рывками пыталось высвободиться из растянувшегося купальника. Девушка призвала свою силу и рассекла мокрую ткань острым серповидным лезвием, которое появилось и исчезло благодаря ее дару.

Купальник резко ушел на дно, а Дарья, которой уже не хватало кислорода, оказалась в моих объятиях. Подхватив ее нагое тело, я быстро заработал ногами, всплывая на поверхность. Едва мы вынырнули из воды, как Дарья судорожно вдохнула и закашлялась. Она совершенно обессилила и держалась за меня трясущимися руками.

— Все в порядке, — сказал я одновременно и ей, и плывущей к нам Дее.

— Там… там что-то было, — сбивчиво заговорила Дарья. — Оно тянуло меня вниз. Такое скользкое и холодное…

— Успокойся, — тихо и уверенно произнес я. — Тебе ничего не угрожает.

— Нужно выбираться из воды, — Дарья рванулась в сторону, но я удержал ее.

— Ты потеряла много сил. Давай помогу.

— Ты? Да… — ее взгляд наконец стал осмысленным. — Только… — серые глаза Дарьи вдруг резко расширились. Бледные щеки вспыхнули, и она резко оттолкнула меня в сторону. — Я же голая!

— Да? А я и не заметил, — мне пришлось включить «дурачка» в надежде, что графиня успокоится и снова не пойдет ко дну.

— Это даже обидно и!.. — Дарья вдруг замолчала, уставившись куда-то за мою спину с открытым ртом.

Я развернулся и увидел сидевшую на своем островке Злату. Она приняла человеческий облик и теперь пыталась натянуть на себя то, что осталось от купального костюма графини Полянской. По своему обыкновению, иной одежды дочь Великого полоза на себе не имела.

— И зачем люди носят это? — задумчиво бормотала Злата, разглядывая мокрую ткань внимательными черными глазами. — Неудобно. Некрасиво. И к телу неприятно.

— Миша… Это… Это… — Дарья оставила всякие попытки сформулировать свои мысли и теперь беззвучно открывала и закрывала рот.

— Это девушка, — вздохнул я, — которой следовало бы подумать, прежде чем что-то делать.

— Что? — черные глаза обратились ко мне. — Мне было любопытно, почему эта девушка так озабочена наличием этой вещи на теле.

— И ты не придумала ничего лучше, чем утопить ее? — с укором поинтересовался я.

— Она бы не утонула. Если бы ты не помог, я бы сама ее вытащила. — Спокойно ответила Злата. — Обещала же, что никому из твоих домашних зла не причиню.

— Михаил, — дар речи все же вернулся к Дарье. Она не мигая смотрела на незнакомую черноглазую девушку, не зная, что предпринять. — Это кто?

— Это Злата, — мне не оставалось ничего иного, как познакомить графиню со своей соратницей. — Она помогла мне найти пропавших крестьян, победить Владыку Ведьминого леса и матку полозов. А еще проверять людей при помощи порченых тоже ее идея.

— А почему она… такая? — зачем-то шепотом спросила Дарья.

— Потому что я не человек, — ответила за меня Злата. — Я дочь Великого полоза.

— Дарья, спокойно! — я быстро подплыл к девушке, которая уже обратилась к своему дару и схватил ее за плечи. — Прояви благоразумие. Она — наш союзник.

— И друг, — весомо добавила Злата, соскользнула с камня и в мгновение ока оказалась рядом с нами. — Вот, — она протянул Дарье то, что осталось от купального костюма. — Бери. Мне не нравится.

— Михаил, — серьезно сказала мне графиня Полянская, которая от последних событий даже позабыла о своей наготе. — Нас ждет очень серьезный разговор.

— Только поешьте сначала, — донесся с берега невозмутимый голос Деи. — Я уже все приготовила.

После случившегося на озере мне пришлось битый час уговаривать Дарью не рассказывать Нечаеву о Злате. К счастью, моя нареченная, несмотря на потрясение от не лучшего знакомства с дочерью самого Великого полоза, смогла рассуждать логически и сохранить «холодную голову». Дарья всем своим видом показывала, что не в восторге от подобного соседства, но и явной враждебности не проявляла, а на утро и вовсе вела себя как обычно. Так мы и отправились в путь-дорогу.