Обычно я более сдержан, но сейчас мгновенно вышел из себя. Первый и самый бойкий из троицы упал с разбитым лицом. Пока он вопил и заливал кровью мой и без того страшненький ковер, рядом свалился второй боец — этот пропустил удар в солнечное сплетение и теперь красный, как вареный рак, тщетно пытался вдохнуть. Третий «уснул» совсем рядом, так как пропустил удар в челюсть, от которого потерял не только сознание, но и пару зубов — они весело заскакали по полу в прихожей. Четвертый все же сумел меня схватить, но заорал от боли, глядя на свою же сломанную руку. Я схватил его за грудки и швырнул в последнего из молодчиков Бобринского, отчего они оба врезались в стену и осели под ней.

Прежде чем Бобринский полностью осознал, что лишился численного преимущества, его мясистый нос хрустнул под моим кулаком. Толстяк свалился на спину и смешно дернул ногами, после чего затих.

— Да живой он, — успокоил я метнувшуюся к дяде Дарью. — Вон, сопли пузырятся, кровавые.

— Весьма впечатляюще, — оценил мои старания Нечаев. Оказавшись рядом, он протянул мне платок.

— Благодарю, — я взял белоснежную, тщательно выглаженную и надушенную ткань и стер кровь с костяшек. Моей тут не было, но чужой хватало — платок оказался испорчен. Понимая, что теперь нет никакого смысла возвращать его владельцу, я просто сунул скомканную ткань в карман.

Подняв одно из писем, я пробежал глазами по тексу: пошлости, скабрезности, обещания сексуальных утех. Причем написано Наталией Воронцову, а не наоборот. Мда, интересная дамочка… была.

Дарья склонилась над дядей и пыталась привести его в чувство. Возникшая на лестнице Дея смотрела на побитых людей с мрачной улыбкой, а топчущийся на пороге Прохор откровенно растерялся.

— Выметайтесь из моего дома! — приказал я людям Бобринского и те, поджав хвосты, сбежали, прихватив с собой и того, что пока не пришел в сознание.

— Я Евдокии скажу, чтобы пол тут помыла, — сам себе нашел задание Прохор и вдоль стены, бочком, словно краб, покинул гостиную.

Лежавший на полу Бобринский слабо застонал. В этот момент в двери вошли люди Нечаева.

— Очень кстати, — Петр вышел вперед и указал сотрудникам Тайной канцелярии на графа со сломанным носом. — Помогите Его сиятельству графу Бобринскому сесть в машину. Нам с ним нужно многое обсудить.

— Я с вами! — сразу же вызвалась Дарья.

— Уверена? — после недавних слов толстяка о его племяннице, мне затея Дарьи казалась откровенно паршивой.

— Он вспыльчивый и, возможно, недалекий, но точно не плохой человек, — произнесла девушка, глядя на меня с осуждением.

— Именно поэтому он явился без приглашения и приказал своим людям напасть на меня, — у меня не получилось воздержаться от иронии. Злость от того, что на меня напали в собственном доме, едва начала угасать. — Как очнется, напомни дяде о том, как именно ведут себя неплохие люди.

Дарья поморщилась, но ничего не ответила.

— Обещаю вернуть Дарью Сергеевну в целости и сохранности, — ко мне подошел Нечаев. — И насчет графа Бобринского не переживайте — случившийся инцидент никакого продолжения не получит.

— Это вы графу скажите. — Я небрежным кивком указал в сторону бессмысленно хлопающего глазами толстяка. — Получать продолжение он явно не желает.

— Михаил, — вмешалась Дарья. — Прекрати. Ему… ему и так будет нелегко.

Вот тут девушка оказалась права. Того, что предстоит узнать Бобринскому, я не пожелал бы самому злейшему врагу. Конечно, есть вероятность, что он тоже замешал в темных делах секты Полоза, но все же…

Люди Нечаева аккуратно подхватили тучное тело Бобринского под белы рученьки и не без труда поволокли на улицу. Нечаев направился следом.

— Честь имею, — напоследок произнес он.

— Всего… — поначалу я хотел сказать «доброго», но сразу понял, что ничего подобного впереди у Нечаева не намечается. Беседа с Бобринским едва ли получится приятной. Так и не подобрав слова, мне пришлось ограничиться легким кивком.

Так мы и попрощались. Стоило входной двери закрыться, как в прихожей появилась Евдокия с тряпкой и ведром воды.

— Что тут стряслось, Михаил Семенович? — женщина побледнела от вида крови. Для нее оказалось слишком большим потрясением наблюдать итог двух схваток подряд. Впрочем, в этот раз обошлось без летальных случаев.

— Небольшой урок хороших манер для тех, кто в них нуждался, — не утруждая себя дальнейшим пояснением, я вернулся в гостиную, перед уходом отдав еще одно указание. — Письма с пола собери и сожги.

— Как пожелаете, — незамедлительно взялась за уборку Евдокия.

— Чего-нибудь еще, барин? — Дея следовала за мной тенью.

— Вздремнуть, пожалуй, — признался я, ощущая, как на плечи давят события минувшей ночи и отсутствие сна.

— Вам постелить?

— Нет, лягу здесь, — я разместился на просторном диване у камина, с наслаждением потянулся и сомкнул веки. — Проследи, чтобы домашние мне не мешали.