– Серьезно?

Действительно, он начальник. У него и досье на каждого, и все данные. Мы под колпаком.

– Куда мы летим?

– В Екатеринбург.

– Но… почему так далеко? Мы не договаривались.

– Александра, Екатеринбург – не другая планета. Пара часов – и мы там, да я вечерней пробке вчера дольше стоял на кольце.

Тут Соколов прав, у нас вообще полжизни на пробки потратить можно.

– Летим, изображаем парочку и обратно возвращаемся первого числа.

– Да, наверное… Саша, только с этого момента называй на меня на ты и Леша.

– Оу, точно…

– Можешь взять за руку, улыбнуться. Давай потренируемся.

Мы с начальником замерли посреди заметенной снегом парковки. Его выжидающий взгляд застыл на моем лице. Конфетка тихо и беспомощно мяукнула.

– Леша, – неуверенно растягиваю губы в улыбке. Пальцы кое-как находят его. Наши ладони сплетаются. У Соколова она горячая, а моя совсем ледяная.

– Почти, только страха в глазах поменьше, а то подумают, что я тебя заставляю.

– И правильно подумают, – бурчу себе под нос. – Пойдемте, а то Конфета замерзнет.

– Угу, большая потеря будет, – Соколов чихнул. – И на ты, не забывай.

Мы доползаем до аэропорта по плохо расчищенным дорожкам. Соколов, а точнее Леша… Лешенька, Лешик. Или как там мне называть моего фальшивого жениха? Короче, по дороге он сбрасывает с себя зимнее пальто, потому что пышет жаром в своем обтягивающем спортивную фигуру свитере. Два чемодана, кошка и я на буксире – хорошая нагрузка у него оказалась, сможет спокойно пропустить тренировку.

Стоит снежинкам к нему подлететь, как они начинают таять, превращаясь в искрящиеся капли на лице и шее.

– Сашуль, давай ты дальше сама пойдешь? Я слегка устал.

– Так и быть, Алексей Владимирович.

Недовольно забираю у него кошку. Конфетка носится по своей переноске, давая понять, что любые ограничения ее ценной персоны неприемлемы.

– Леша, – поправляетт меня начальник.

– Александра, – поправляю его я.

– Какая Александра? Влюбленные друг друга так не называют.

– А как?

– Ну там милый, любимый, котик.

– Котик? – дергаю бровью.

– Согласен, перегнул.

Когда мы оказываемся у стойки регистрации, у нас вспыхивает еще одна ссора. На этот раз из-за Конфетки: оказывается, ее нельзя с салон.

– О ней позаботятся, Саша.

Соколов терпеливо поглаживает меня по плечам, пока мяукающую переноску уносит сотрудник.

– Это стресс, она еще такая маленькая. И года нет. Я ее у подъезда подобрала, вылечила, откормила. Я ей обещала, что всегда буду заботиться.

Механический голос из динамика обозначил, что посадка скоро начнется, поэтому мои страдания пришлось на время прервать, чтобы добраться до своих мест в самолете. Леша великодушно уступил мне кресло у прохода, расположившись у окошка.

Потом самолет зашумел, затрясся и покатился. Сам взлет не помню, меня сковало, уши заложило. Я потихоньку прочитала молитву и попрощалась со всеми родственниками. Когда мы оказались на нужной высоте и нам разрешили отстегнуть ремни, оказалось, что я успела мертвой хваткой вцепиться в начальника и размазываю по его идеальному бежевому свитеру слезы и тушь, мну в кулаке ткань, обнажая пресс.

Приходя в себя, медленно отодвигаюсь.

– Я боюсь, – поясняю на всякий случай.

– Я понял, – он терпеливо разгладил ладонью свой испорченный свитер.

Стоит только мне немного прийти в себя, выпить водички, расслабиться, как мы начинаем снижаться. И все повторяется снова.

Леша, готовый к такому повороту вещей, прижал меня к своей груди и все время гладил по спине. Сообщил, что я спокойно могу уничтожать его свитер, так уж и быть.

Ступив на мерзлую землю Екатеринбурга, я едва не бросилась ее целовать. Удержал меня только Соколов, сообщив, что кругом машинное масло, сплошные микробы и вообще губы сотру об асфальт.

Подхватил меня под руку и поволок на выход. Чем дальше оставался самолет, тем больше я приходила в себя. Когда мне вернули мою Конфетку, вынула ее и прижала к сердцу. Обе мы с ней выглядели потрепанными.

Перелеты однозначно не наше.

Соколов в это время разговаривает по телефону, объясняя, где нас лучше забрать. Говорит терпеливо, повторяя по два-три раза.

– Ну что, готова? – смотрит на меня с сомнением.

– Наверное…

Мы выходим из аэропорта. На улице нас встречает внезапно начавшаяся метель. Иду за Алексеем Владимировичем, пряча себя и Конфетку в переноске от ветра и колючих снежинок. Когда он останавливается, врезаюсь.

Выглянув, вижу большой минивэн. Из водительской двери нам навстречу несется темноволосая женщина с рассыпавшимися по плечам волосами. Она обрушивается на моего босса, подобно тайфуну, и повисает на его шее. Следом отодвигается боковая дверь, из которой выкатываются девочка и мальчик в теплых комбинезонах. Они прыгают рядом, хватая Соколова за руки.