Девочка кивнула:

— Странно, что ни ты, ни я не помним своего первого мгновения. Либо мы были всегда, либо нас создали в какой-то миг, до которого мы не существовали. В обоих случаях наша способность вспоминать нас подводит.

Мальчик задумался и ответил:

— Есть третья возможность, на которую намекают наши сны. А именно, что нас создавали не единожды, а столько же раз, сколько всходило солнце, или больше.

— Тогда почему в Саду нет множества таких же, как мы? — спросила девочка.

— Может быть, мы падаем, как листья, и перестаем быть, и нас творят заново.

Девочка кивнула:

— На лице Эла я прочла удовольствие от того, как я отвечала на его вопросы. Может быть, он время от времени нас пересоздает, улучшая с каждым разом. И тогда наши странные сны — следы прежних девочек и мальчиков.

— У нас есть способ проверить твою мысль, — сказал мальчик и указал на землю у девочки под ногами.

После недавнего дождя чаша перелилась, так что земля раскисла и ноги девочки оставляли на грязи следы.

— Понимаю, — сказала девочка.

Они взялись за руки и пошли искать в Саду укромный уголок, где земля была бы мягкая и ровная. Там они решили оставить какой-нибудь знак, который сохранится, даже если они упадут, как листья, и будут пересозданы.

Подходящее место нашлось в углу, где сходились две стены. Здесь, в тени, трава росла плохо, земля была почти голая, да и сырая, потому что солнце ее не высушило.

Подходя ближе, мальчик подобрал упавшую с дерева ветку и переломил ее о колено, чтобы удобнее было рисовать на земле знак.

Девочка шла чуть впереди и как раз миновала последние низкие кусты перед голой землей в углу.

Мальчик услышал ее изумленный возглас и, подбежав, увидел, что она в изумлении глядит себе под ноги.

На голой земле среди множества детских следов было нацарапано множество знаков. Рядом лежало много отломленных веточек.

Как-то погожим осенним днем Эл вошел в Сад и нашел мальчика и девочку у чаши. Они выгребали из нее листья. Он велел им сесть на круглую скамью под чашей и сказал, что доволен тем, как они развиваются.

— Если бы вы помнили, какими впервые появились в Саду, то вряд ли бы себя узнали. Вы были все равно как яблочные семечки в сравнении с этим раскидистым деревом.

И Эл указал на старую яблоню, под которой они сидели.

— Тогда вы были младенцами. Потом стали Мальчиком и Девочкой. Теперь, много лет спустя, вы Мужчина и Женщина. Больше нить вашего сознания не прервется, кроме как во сне. По тому, как вы отвечали на мои вопросы, а еще больше по тем вопросам, которые задавали вы, я вижу, что ваш ум и ваши понятия достигли того же совершенства, что у остальных. Можете называть меня Отцом, ибо я с радостью зову вас любимыми детьми.

Мужчина и женщина долго молчали, обдумывая слова Эла. С дерева на землю напа€дали яблоки. Женщина взяла одно, прелое, и сдавила в кулаке. Из него к ее ногам выпал червячок. Женщина, не обращая на него внимания, расковыряла яблоко пальцами, так что осталась жесткая сердцевина, затем поболтала рукой в воде, смывая мякоть. Остались семечки у нее в горсти. Вода успокоилась, стала зеркальной, и женщина увидела свое отражение, а также отражение мужчины и светозарного Эла, который подошел заглянуть ей через плечо. В лице Эла она различила непривычное выражение — то ли тревогу, то ли озадаченность. Он заметил, что женщина на него смотрит, и сменил выражение.

— Мои слова о яблочных семечках пробудили твое любопытство и привели тебя к новому открытию, — сказал он, — как и должно быть, ибо любопытство и поиск нового знания — обязательное свойство человеческой души.

— Каждую осень яблоки гниют на земле, и мы чувствуем их запах, — сказала женщина, — но я никогда не думала о семечках в их серединке и не понимала, что яблоки несут в себе начало новых деревьев.

— Все так и есть, — подтвердил Эл. — И если ты посадишь семечко в землю и будешь терпеливо ждать, то увидишь, как весной из него проклюнется крошечное дерево.

Мужчина спросил:

— И у других растений так же?

— У них другие плоды, — ответил Эл, — но все они дают семена. Потому-то Сад иногда зарастает настолько, что его надо пропалывать.

— И то же самое за стеной? — спросил мужчина. — Ведь когда дует ветер, мы различаем шум множества ветвей, а в бурю слышим, как они ломаются.

— Я даже не знал, что ты такой внимательный, — сказал Эл. — Я тобой горжусь.

Однако женщине показалось, что на его лице вновь промелькнуло то недовольное выражение.