Но мастеру, кажется, хватило самого этого страха. Он пристально смотрит в глаза Конраду, как смотрят на того, с кем делят самое личное и сокровенное, медленно опускает голову, слизывает с шеи девчонки выступившую из ранки капельку крови и возвращается к трапезе, подавая тем самым знак остальным. Это еще одно свидетельство того доверия, которое Арвид оказывает своим птенцам: такая совместная трапеза, одна жертва порождает единение едва ли не более интимное, чем любовная близость. Если бы здесь не было Марка… Впрочем, сегодня это было бы несправедливо по отношению к нему.

Для того, чтобы утолить жажду, не нужно выпивать из жертвы всю кровь; даже троим стригам, чтобы насытиться, хватит того количества, после которого человек ослабнет, но останется жив. Но только не сейчас и не здесь.

Когда спустя некоторое время обескровленное, выпитое до капли тело Эрики остается неподвижно лежать на постели, Арвид окидывает взглядом это разворошенное гнездышко. В его лице мало что меняется, но Конрад знает его слишком давно и слишком близко, чтобы не понять с уверенностью: мастер доволен результатом их небольшой прогулки.

— Хорошо, — словно обращаясь к самому себе, произносит он, еще на миг задерживает взгляд на белом, как простыня под нею, лице мертвой девчонки и оборачивается к птенцам: — Уходим.

Автор: Денис Куприянов

Краткое содержание: инквизитор Конрад Клеппербайн устраивает еретическим орденам города Аттендорн настоящее испытание жадностью

Промозглый дождь барабанил по крышам и размокшим мостовым славного города Аттендорн. Все живое, имевшее хоть каплю благоразумия, уже давно спряталось по домам в ожидании того момента, когда ненасытная стихия наконец перестанет изливаться бесконечным потоком. И даже стража, вместо того, чтобы выполнять свои непосредственные обязанности, скученно сидела в караулке, где была возможность погреться у небольшой печки. Тем удивительней было им услышать внезапный стук в городские ворота. В такое время суток, да еще и в условиях, когда все дороги размыты небесными хлябями, сложно было ожидать, что найдется безумец, рискнувший отправиться в путь.

И пока молодежь недоуменно переглядывалась, старый Фриц, который, по его словам, отсидел на этом посту почти двадцать лет, кряхтя и ругаясь, вышел под дождь. Открыв смотровое окошко, он прищурил глаза, пытаясь разглядеть хоть что-то в ночном мраке. Свет фонаря не мог пробиться сквозь плотные дождевые струи, и лишь редкие зарницы молний порой развеивали темноту.

— Кого это черт принес, — рявкнул он в пустоту, но тут же осекся, поскольку перед глазами возникла рука. Через мгновение он осознал, что в руке что-то есть, а еще через миг вспышка молнии позволила в деталях разглядеть искомый предмет. — Прошу прощения, майстер инквизитор, — заикаясь, пробормотал солдат. — Я сейчас открою калитку.

Трясущимися от холода и волнения руками он отодвинул засовы и пропустил внутрь фигуру в черном плаще, ведущую под уздцы лошадь. Внезапный гость огляделся по сторонам, словно ночной мрак не был для него препятствием, после чего внезапно выдал:

— Словно и не уезжал никуда.

— Прошу прощения? — встрепенулся стражник.

— Все в порядке, просто неожиданный приступ ностальгии, — очередная молния высветила лицо пришельца, и Фриц удивленно сделал шаг назад, что не могло остаться незамеченным. — Что-то случилось?

— Нет, — стражник отрицательно помотал головой. — Но вы можете назвать свое имя? Согласно правилам я должен записывать всех, кто входит в город.

— Хорошее правило, мудрое. Звать меня Конрад Клеппербайн. Надеюсь, запомнил?

— Запомнил.

— Вот и умница. И, раз уж мы с формальностями покончили, скажи мне: заведение фрау Марты все еще на своем месте?

— Ну да, у старой башни.

— Отлично, вот тебе за труды, — небольшая монетка перекочевала из рук инквизитора в руки стражника, после чего путник, тяжело вздохнув, шагнул под дождь. Что же касается Фрица, то он со всех ног припустил обратно в сторожку и, влетев туда, дрожащим от волнения голосом произнес:

— Вы не поверите, кто к нам приехал!

***

Несмотря на непогоду, жизнь в заведении фрау Марты била ключом. Ярко горели свечи, выпивка лилась рекой. Многие горожане все же смогли прорваться сквозь сплошную стену воды, чтобы окунуться в атмосферу веселья и разврата. Семейные бюргеры, вырвавшиеся за пределы домашнего очага, откровенно веселились, вздымая кружки с пивом и щипая сидящих на коленях девиц. Нетерпеливая молодежь, в свою очередь, спешила расплатиться с хозяйкой заведения, чтобы получить доступ к заветным комнатам на втором этаже, где их ждали выбранные ими «пташки».

Поэтому не стоило удивляться, что очередной гость не вызвал особого ажиотажа. Он скромно вошел в дверь, огляделся по сторонам и лишь тогда снял свой капюшон, открыв всему миру лицо. Под сенью плаща был скрыт на первый взгляд обычный человек. Русые волосы, слегка удлиненный нос, темно-карие глаза, которые внимательно изучали всех собравшихся. Тем не менее, едва его лицо было предъявлено почтенной публике, как в зале сразу снизился уровень шума. И лишь хозяйка радушно бросилась навстречу вновь прибывшему.