Шрифт:
– Строго говоря, нельзя, - согласился майстер инквизитор.
– Однако практическая каббала - сложный для рассмотрения вопрос. Мы по этому поводу сейчас ведем активную переписку с самыми авторитетными раввинами - поверь, они тоже кровно заинтересованы, чтобы у Конгрегации не было к ним претензий. Кстати, эти сведения секретны.
– Я ценю, - промолвила Нессель. Курт продолжал:
– Если вкратце - наш отшельник смог воспроизвести эксперимент пражского ребе и даже в чем-то его превзошел. Его голем был сотворен не из веществ, олицетворяющих те или иные стихии, а из хлеба.
– Но это даже разумно, - задумалась ведьма.
– Зерно есть средоточие жизненной силы, и хлеб можно рассматривать как...
– А вот это ты, будь добра, сформулируй поподробнее и попроси, чтобы Бруно прислал кого-нибудь из писцов с допуском, - перебил Курт. Нессель помрачнела, но нехотя кивнула. Он улыбнулся ей ободряюще и продолжил повествование:
– Но что-то пошло не так. Возможно, дело было как раз в природе материала, а может, шем (прим.: Тетраграмматон - четырёхбуквенное непроизносимое имя Бога, считающееся его собственным именем) был составлен неправильно - не знаю. Суть в том, что хлебный голем получился, как метко выразился один из местных следователей, "неудовлетворенным желудочно". Грубо говоря, он все время хотел жрать. И начал с дедушки да бабушки.
Нессель снова задумалась. Даже ёж прекратил шебуршиться в своем загоне - вроде как прислушался к рассказу. Курт откашлялся.
– Почему тварь не доела тела - не очень понятно. Может, временно насытилась и укатилась, а может, алхимик смог ее прогнать, а умер уже позже, от кровотечения... В итоге нам пришлось ловить прожорливую булку на живца: поставили на видном месте барашка пожирнее и сели в засаду. Знаешь, до сих пор вспоминаю тот момент, когда Krapfenmann (прим.: Колобок (нем.)) - так его окрестили потом деревенские - выкатился на поляну, под свет луны. Жуткое зрелище.
Следователь выразительно передернулся, и ведьма непроизвольно улыбнулась.
– Вы с ним справились, - утвердительно заявила она. Курт пожал плечами.
– Иначе я бы тут не сидел. Но разожралась тварь - будь здоров. А план был прост - мы растянули сети вокруг приманки и тупо застропили, когда голем подкатился ближе. Признание из него выбивать, естественно, не стали - так и сожгли, а шем я отвез в коллекцию артефактов отца Альберта.
– Хорошо, я тебя поняла, - внезапно Нессель направилась в сторону ежиного вольера.
– Я попрошу его, чтобы он ушел обратно в лес.
– Да ладно, не надо, - так же неожиданно смутился Курт.
– Пусть живет. Только чтобы не нападал на меня из засады. У меня все-таки профессиональные рефлексы.
Ёжик утвердительно чихнул. Инквизитор и ведьма переглянулись, и их лица озарили тщательно скрываемые улыбки.
Дар и путь
Автор: Александр Лепехин
Краткое содержание: паренек из провинциального городка обнаруживает в себе супернатуральный талант
– Эй, Римлянин!
Йохан с неудовольствием дернул плечом и перевернул страницу. Отвлекаться еще на каких-то там... За окном тем временем не унимались.
– Римлянин, что ты там залип, как муха на варенье? Экзорцизм вычитываешь?
Отложив "Критический разбор "Compendium Maleficarum" (прим.: настольная книга охотника на ведьм, написанная на латыни Франческо-Марией Гуаццо, опубликована в Милане, Италия, в 1608. Упоминается в романе "Ловец человеков"), для демпфирования иррациональных страхов среди населения составленный", Йохан потянулся всем телом, сочно зевнул и спрыгнул со стола.
– Сколько раз тебе нужно растолковывать, Тилле, что моя фамилия не имеет отношения ни к Риму, ни к Византии. Нет, ну конечно, если покопаться в этимологии...
Приятель, успешно отвлекший юношу от чтения, перемахнул подоконник.
– Смотри, книжник, голова от умных слов лопнет. Или ослепнешь, как отец Иммануил. Вот старый сыч, ни черта уже не видит...
Вознамерившийся было убрать книгу обратно на полку, Йохан резко обернулся и легонько хлопнул товарища мягкой обложкой по лбу.
– Во-первых, не богохульствуй. А во-вторых, отец Иммануил не ослеп. Он просто не любит носить эти свои стекляшки: говорит, оправа переносицу натирает. И в-третьих, вот расскажу ему, как ты поносишь священника у него же за спиной...
Тилле в притворном ужасе вскинул руки.
– И что? Ну вот что он мне сделает? Прочтет персональную проповедь об уважительном отношении к старшим вообще и к священству в частности? Или сразу сдаст Инквизиции? Брось, Римлянин, даже pater noster знает, что я неисправим. А следовательно, нет никакого смысла...