И тут емкость довольно резво устремилась в его сторону. Рефлексы сработали раньше, чем разум успел переварить увиденное и выдать предложения по действию: майстер инквизитор, следователь первого ранга с особыми полномочиями сжался, как пружина, и совершил невообразимый кульбит в абсолютно непредсказуемую для потенциального противника сторону. Хауэр мог бы гордиться своим подопечным - еще раньше, чем под ногами снова оказалась твердая поверхность пола, руки успели нащупать кинжал, пребывающий за поясом практически перманентно. Приняв же устойчивое положение, Курт, не колеблясь ни мгновения, метнул оружие в миску.

Строго говоря, именно для метания кинжалы конгрегатских следователей не были предназначены - слишком тяжелы, иной баланс... Но, как говорил все тот же старший инструктор зондергрупп, готовым надо быть к любому варианту развития событий. Вот оно и произошло.

От удара миска треснула и разлетелась на куски, а из-под нее порскнуло в сторону что-то темное и шарообразное. Курт успел заметить, что существо избрало в качестве укрытия одну из кроватей. Он перекатился вбок, чтобы было лучше видно, и достал второй кинжал, но тут вошла Нессель.

Зрелище, открывшееся временной хозяйке комнаты, было шикарным. К чести своей, ведьма не стала вскрикивать, прижимать ладони к губам и всячески подражать иным ужимкам впечатлительных дамочек. Она сначала напряглась и кинула взгляд по сторонам, а затем расслабилась и требовательно изрекла:

– Прекрати. Ты его испугаешь.

Курт, не отрывая глаз от кровати, прошипел:

– Отсюда подробнее: это - твое? Развлекаешься?

– Не поняла...
– честно призналась Нессель.
– Развлекаюсь чем? Это ёжик, он сам пришел.

– Ёжик...
– на майстера инквизитора любо-дорого было посмотреть. Еще мгновение Курт промедлил, а затем выпрямился, убрал один кинжал за пояс и пошел выдергивать из досок пола второй.
– Знаешь, Бруно прав. У меня действительно paranoia. Если бы ты знала...

Лесной житель тем временем зашуршал под лежанкой, и Нессель наклонилась, чтобы его оттуда извлечь. Ёж выглядел очень недовольным - как и сам Курт. Ведьма же откровенно ухмылялась.

– Знала что?
– поинтересовалась она, выпустив питомца в импровизированный загончик в углу. Курт потер лоб.

– Да была одна история... Тебе точно интересно слушать конгрегатские байки?
– он уселся на скамью, наблюдая, как Нессель придирчиво осматривает оставленную на столе посуду. Ведьма, не отрываясь от своего занятия, кивнула.

– Не забывай, я кучу времени просидела в лесу. Самое интересное в моей жизни связано с тобой - так или иначе. Наверное, и в деревню я ходила отчасти за новостями. Ну, какими-никакими.

Майстер инквизитор задумался, а затем начал рассказывать:

– Это было не сильно позже того, как мы с тобой... познакомились. После ульмского дела я все же поехал в Аугсбург, и тамошний обер с радостью вручил мне письмо от жителей подведомственной их отделению деревеньки. Как он сказал: "Ну, вы же любите всякую небывальщину". Я тогда еще подумал, мол, ну, и чем вы сможете меня удивить? А оказалось - могут, и еще как.

Он усмехнулся и покосился на ежа.

– У селян начала пропадать мелкая живность. Куры, гуси, кролики... Естественно, сначала они грешили на лису. Но поставленные капканы игнорировались с великолепным презрением, а в единственном сработавшем нашли хлебные крошки. Со временем размер жертв таинственного хищника начал расти: в дело пошли овцы, козы, новорожденный теленок... А главное - никаких следов. Когда же, наконец, в одной из семей пропал ребенок, крестьяне решили, что дело нечисто. И отписали в Инквизицию.

– Что, неужели ёж-оборотень?
– скептически покривилась Нессель. Курт пожал плечами.

– Я был готов рассмотреть и такую версию. Но все оказалось еще интереснее. Как выяснилось, неподалеку от той деревеньки, в глуши, обитал пожилой иудей-алхимик со своей женой. Я так и не понял до конца, то ли он сам решил уехать из общины, то ли его изгнали за не соответствующие еврейским обычаям опыты... Когда мы вышли на его укрывище, они оба - и старик, и старуха - были уже мертвы. Причем полуразложившиеся тела были явственно поедены, но следов зубов обнаружить не удалось - от них словно отщипывали по кусочку.

Нессель сморщилась, и Курт кивнул.

– Да, зрелище было не для слабонервных. Зато в доме алхимика я смог отыскать его записи. Не на иврите - на латыни. Наш покойный мечтал повторить опыт Йехуды Ливы бен Бецалеля (прим.: крупнейший раввин и галахический авторитет, мыслитель и учёный в XVI веке. В тексте - сознательный анахронизм) - то есть оживить неживое.

– Погоди, я что-то такое слышала...
– нахмурилась ведьма.
– Голем. Мама упоминала это слово... Но ведь это нельзя отнести к некромантии?