— Мам, этого больше не повторится, обещаю! — я погладил её руку и почувствовал, как на коже родного мне человека выступили мурашки.

— А второй раз… — проговорила мать. — Я умерла в тот момент, когда опустошила источник — причём начисто, в ноль, использовав подготовленный мною конструкт. Причём направив эту невероятную силу на своих же. Это был мой самый сильный конструкт. Ничего сильнее я в жизни не творила.

— Мам, — я старался добавить в голос ноток успокоения, — всё уже закончилось. Не переживай. Мы победили. Всё хорошо.

— Спасибо, что пришёл, — мать улыбнулась мне. Я буквально чувствовал, как беспокойство если не покидает её, то уходит в глубину души, уступая место материнской любви и нежности. — Так ты мне скажи: я, правда, тебя видела, или это бред?

— Правда, — ответил я, кивнув. — Чистая правда. Мы с самого утра на парах были, пошли медитировать к капищу академии, и оно меня позвало. Причём не просто позвало. Сообщив, что тебе нужна помощь, меня выдернули из своего тела и приволокли к тебе.

Мне вспомнились невероятные фантастические картины, которые удалось разглядеть по пути.

— Я увидел много нового, о чём даже не догадывался. Но самое главное — я увидел тебя и понял, что ты никак не можешь попасть в своё тело. Поэтому я взял тебя, обнял и провёл к твоему собственному телу. Кстати, шаманка… вот эта альбиноска, которая камлала над тобой… кто это? Откуда? — я вспомнил о том, о чём мы говорили с друзьями: нужно будет разузнать про шаманку, чтобы раздобыть амулет, с помощью которого можно видеть души людей.

— А, Вересая? — уточнила мать. — Она из Молчащих.

Последние слова она сказала почти шепотом, а я удовлетворённо улыбнулся и проговорил:

— Значит, дед всё-таки принял к сведению мои слова.

Мать не поняла этой фразы, да и интересовало её в этот момент другое.

— Сынок… скажи… я одного не поняла, — проговорила она, и на её лице явственно читалось беспокойство. — Если это действительно был ты, то почему твоя душа оказалась почти ровесницей моей?

Она замялась, но продолжила:

— То есть получается, что-то с тобой случилось? Я, конечно… Я, конечно, видела некоторые изменения в твоём поведении, но, чтобы всё было так серьёзно… Я думала, это обычное взросление.

— Знаешь, мам, — я почувствовал в этот момент холод, ледяной ветер, обжигающий окоченевшее лицо и легионы демонов вдали, которых надо было уничтожить, и вспомнил свой любимый вид, когда стоял на стене и смотрел на далёкие хребты гор, за которыми, как я знал, была моя родина — Тохарская империя.

И сейчас это видение оказалось настолько реальным, что мне даже сложно было из него вырваться.

— Всё дело в том, что… — я посмотрел в глаза матери, — В это, наверное, будет сложно поверить, и мои слова будут выглядеть как бред сумасшедшего, но тебе, думаю, будет проще, потому что ты видела мою настоящую душу.

В глазах Гориславы я увидел страх, но не за себя, а за меня.

— Так вот: я прожил свою жизнь почти до сорока лет. В той жизни мы тоже получили титул и земельный надел. Это было в том же месте, приграничье около озера Горячего. И чтобы не тащить туда Аду, мы отдали её в пансионат благородных девиц. Там она и умерла внезапно, неизвестно отчего. Ты не смирилась с этим и очень сильно сдала.

Говоря это, я непрерывно гладил мать по руке.

— А потом случился прорыв возле нашей усадьбы. Сначала убили брата, а потом и отца, когда он пытался вытащить Димку из когтей демонов. Нас обвинили в предательстве из-за этого прорыва, меня сослали на каторгу. Тебя обвинили в тёмной магии, в связи с демонами и упрятали куда-то в подземелья Тайного сыска.

Мать сглотнула, а я продолжал:

— Пятнадцать лет я провёл на каторге на Стене и героически погиб, прихватив с собой три легиона демонов.

— А как же ты оказался здесь и сейчас? — удивилась мать.

— Вот это уже гораздо интереснее, — сказал я. — Когда умер, то попал в место, где была сплошная темнота и только пламя — изначальное пламя — освещало мне путь. И тогда явилась Саламандра — богиня огня, которая предложила мне пройти этот путь заново и постараться исправить те ошибки, которые были допущены в прошлой жизни.

Я вздохнул, понимая, что мать сейчас может хватить удар от моих слов, но, кажется, она уже была готова к ним. Хотя услышать такое для любой матери очень страшно.

— Думаю, она не просто пожалела меня или весь наш род. Мы ей, вероятно, для чего-то нужны. Именно поэтому меня и воскресили. Собственно, после разговора с ней я и оказался в этом теле, на своей кровати, после проведённого отцом и братом ритуала.

Мать, которая во время моего рассказа всё шире и шире раскрывала глаза от удивления, теперь уже оправилась и сама начала сопоставлять факты.