— А с чего он вообще её запугивать начал? — не понял я, окончательно остановившись и прислушиваясь к вскрикам из кабинки.

— Так она его проигнорировала, — развёл руками Тагай. — Вот теперь он к ней подошёл, попытался завести беседу… — он помедлил, затем взял меня за плечи и повторил уже медленнее: — Она его взяла и проигнорировала, — друг выставил ладони вперёд. — Трогать Толстой её не будет.

— Пусть только попробует, — прошипел я, провожая глазами вывалившегося из двери хрипящего подонка. — Толстой у меня точно превратится в горстку пепла. Он ещё Аду вспомнит.

Тем временем Костя завершил избиение троицы и вывел дрожащую Мирославу из раздевалки.

Костя быстро отвёл девушку в сторону от скулящих и держащихся за переломанные руки прихвостней Толстого. Сам Лёва держался за челюсть, видимо, хорошо получил по лицу.

Я не стал мешкать. Сразу подошёл к увальню в расшитом кителе и схватил его за волосы. После чего притянул его лицо к своему, стараясь сохранять абсолютно спокойное выражение и тон, после чего проговорил:

— Я тебя предупреждал не приближаться к женщинам из рода Рароговых? — проговорил я ему прямо в лицо, и холодная ярость звучала в каждом моём слове… — Предупреждал. Ну вот… теперь пеняй на себя, скотина.

И сразу после этих слов из моих пальцев полилась сила. На голове у Толстого вспыхнул самый натуральный факел. Несколько секунд, и этот жирный увалень получил полную эпиляцию. На его голове не осталось ни единой волосинки: ни волос, ни ресниц, ни бровей.

— Ещё раз услышу, что ты даже взглядом задел представительницу клана Рароговых, — продолжил я, чётко выделяя каждое слово, — и ты пойдёшь работать удобрением. Я тебя испепелю. Ты меня понял?

Толстого трясло и от полученных побоев, и от последующего воздействия огня, поэтому он не смог вымолвить ни слова. Только скривился и поковылял прочь, следом за своими хромающими подельниками.

Когда он приблизился к тем двоим, которые держались за собственные руки, один из них обернулся к нам и плачущим голосом сказал:

— Вы мне руку сломали, суки! Мы жалобу на вас подадим в деканат, вас вышвырнут нахрен из этой академии!

— Давайте, давайте, — ответил я. — Только не тяните, мы в ответ дадим показания, что вы пытались изнасиловать Мирославу Рарогову. И посмотрим, сколько представителей ваших родов останется в живых после визита клана Рароговых к вам домой.

Толстой зыркнул на меня яростным взглядом и заковылял прочь. Прихвостни последовали за ним.

Пока я проводил воспитательные работы с Толстым, Костя с Мирой куда-то запропастились.

— Они внутрь зашли, — переминаясь с ноги на ногу, ответила Ада, заметив, как я оглядываюсь.

Внутри раздевалки нас ждала трогательная сцена: Костя обернул Мирославу полотенцем, потому что девушку всё ещё трясло от случившегося, и она никак не могла совладать с эмоциями.

А Жердев тем временем присел перед ней на одно колено, положил руку на запястье и говорил абсолютно умиротворяющим тоном:

— Всё закончилось. Не переживай, всё хорошо, всё нормально. Не бойся, сюда они больше не сунутся. Пусть только попробуют, я из них фарш сделаю. Обещаю тебе.

Я оглянулся на Тагая, тот из-за моей спины показывал Косте большой палец: мол, молодец, продолжай в том же духе.

А Мирослава, наконец, перестала дрожать, особенно после слов нашего друга. Но, что удивительно, и руку Кости со своей она не убрала. Прогресс!

В то же время Мирослава подняла на меня серьёзный взгляд и сказала:

— Только теперь я, кажется, поняла, о чём ты говорил, Виктор… Здесь действительно хватает людей, от которых можно ожидать проблем.

— К сожалению, это так, — сказал я.

— Кстати, познакомься, — решил я, что сейчас самое подходящее время представить Мирославе Аду. Понятно, что девушку только что спасли, но по факту она из компании одних парней попала в компанию других. А вот моя сестра как раз отлично разбавляла этот момент.

— Это Аделаида фон Аден, моя младшая сестрёнка, — сказал я, показывая на сестру. — Это Мирослава Рароговa, — представил я их друг другу. — Наша с тобой дальняя родственница.

— Для своих можно просто Ада, — улыбкой постаралась подбодрить родню сестра.

— Тогда и меня можно просто Мира, — улыбнулась Мирослава, и по её голосу, по её лицу я понял, что напряжение окончательно покинуло её. Ей было спокойно. И даже хорошо.

— Мы, собственно, как здесь оказались-то? — продолжил я. — Вот готовлю Аду к поступлению в нашу группу. Для этого тренируемся, подтягиваем физическую форму, чтобы смогла сдать вступительные тесты.

— Ну и для того, — усмехнулся Тагай, — чтобы не получила по зубам сразу после зачисления.