– Какой же ты дурачок. Я ведь в шутку всё сказала, а ты принял всерьёз? – Ольга, не стесняясь других, обхватила меня руками за шею и нежно поцеловала. Отстранившись, улыбнулась. – Только посмей кого-нибудь прижать и поцеловать. Обоим глаза выцарапаю. А лучше пристрелю. Чтобы не мучились. – И девушка, открыв дамскую сумочку, продемонстрировала крохотный пистолет. – Убедился? Я не шучу.

Тут уже и я рассмеялся. Да, подруга у меня боевая. Это ж надо было придумать, прийти в гости, к тому же на Новый Год, с пистолетом. Ладно я, старый параноик, не раздумывая надел лёгкий бронежилет скрытого ношения, да прихватил с собой огнестрел, что сейчас был в кобуре на лодыжке, но Ольга-то… Судя по всему, что-то мелькнуло в моих глазах, потому что подруга, отведя чуть в сторону, поднялась на цыпочках и слегка прикусила мне ухо. Шепнула, вроде как говоря нежные слова.

– Алекс. Ты, увидев оружие, отвёл взгляд, а это значит, что и сам не пустой? И как подобное я должна принимать? Кстати, на тебе что, бронежилет? Как тебе не стыдно? Зачем ты позоришь меня перед друзьями?

Это было сказано столь мягко и нежно, и так не вязалось со смыслом, что я не выдержал и уже захохотал в голос. Ольга, кажется, пыталась меня ущипнуть за бок, но куда там. Убедившись в правоте своих предположений, сама не удержалась, стала хихикать.

– Мы с тобой просто маньяки какие. Сашка, вот до чего доводят твои путешествия. Собираясь к брату на праздник, вооружаемся до зубов. Это ведь не нормально. Паранойя.

– Нет, милая, не до зубов. Автоматы дома оставили, хотя честно скажу - без дробовика чувствую себя голым. И это не паранойя, обычная предосторожность. Не знаю как у тебя, а у меня сегодня с утра свербит в одном месте, что наш очередной выход в люди просто обязан закончиться не так как надо. Молю богов, чтобы всё прошло хорошо, но давай всё же держаться рядом друг с другом. Прошу тебя, котёнок.

– Как скажешь, – и девушка, упершись в мою грудь лбом, потёрлась как кошка.

– Смотрю, между Вами всё складывается хорошо? – из-за спины подруги прозвучал негромкий голос, от которого Оля вздрогнула и обернулась. Высокий молодой человек, около тридцати лет, на лицо – копия отца.

– Владимир, мой старший брат, - Ольга говорила сухо. – Александр. Мой жених.

– Даже жених? – скорее усмехнулся, чем улыбнулся мужчина. – И никто из семьи об этом до сих пор не знает?

– Мне сделали предложение, которое я приняла, – отчеканила Ольга. – Что касается остальных, считаю лишним объявлять об этом громогласно. Семейный союз создаётся между двумя людьми, а не между всеми членами семьи, меж которых нет согласия.

– Ясно. Прошу простить. Александр.
– Брат Ольги коротко склонил голову и сразу же отошёл в сторону, но было видно, слова сестры его задели. И, как показалось, обидели.

– Зачем ты так, малыш? – я прижал к себе дрожащую девушку, которая уже была готова расплакаться. Погладил по спине, чмокнул в нос. – Семья, какая она ни есть, всегда остаётся семьёй. А ты сразу нагрубила.

– Пусть лучше так, нежели бы весь вечер выносил нам мозг. Он как пиявка – присосётся, не оторвёшь. Саш, пойдём что-нибудь выпьем. Только не спиртное. Если ты прав со своим предчувствием, нам лучше оставаться трезвыми.

– Умница. Да, пока мы здесь, в уютном уголке и никому не мешаем. Ты, как только что выяснилось, приняла моё предложение? А почему узнаю об этом случайно?

– А тебе мало того, что с утра до вечера рядом? Спим вместе. – Оля закрыла мне рот ладошкой. – Да, под разными одеялами, как ты постоянно твердишь, но суть от этого не меняется. Если спросят, так и скажу – спим вместе. Я взрослый человек и вправе поступать так, как считаю нужным. Без оглядки на семью, которой у меня, как таковой, нет. Одно название.

– Олюшка. Остановись. Ты себя сейчас вновь сама себя завёдешь и начнёшь нервничать. Мы сюда пришли веселиться, а не выяснять отношения. Значит, ты за меня выйдешь?

– Подумаю.

Сейчас передо мной стояла не девушка, а нахохлившийся воробушек, который пыхтел, поджав нижнюю губку, как маленький ребёнок. И это выглядело столь комично, что снова не мог удержаться. – Поднял рукой за подбородок лицо и нежно поцеловал нос. Мягкий, нежный и красивый.

– Пыхтелка.

– Сам ты пыхтелка, бурчалка и... сопелка.

Мне показали язык и потащили к столам, вокруг которых клубилась молодёжь. Танцы шли полным ходом, и пары то подходили к столам, чтобы передохнуть и выпить прохладительного, то вновь устремлялись танцевать. На удивление, здесь работал вполне профессиональный музыкальный коллектив, а не была использована современная электроника. Танцы чередовались – классические и современные, когда молодёжь просто кривлялась и прыгала на месте.

– Покажем им, как надо танцевать? – задумчиво протянула Оля, оглядывая присутствующих. – Здесь, из кого знаю, нормально двигаться никто не умеет. Так, повыпендриваться, ещё куда ни шло, но классика... Все стоят как статуи и с нетерпением ждут, когда вновь зазвучит «дрыгалка».

– Олюшка. Ты сейчас говоришь как старушка, а не как ровесница большинства присутствующих. Разве так можно?

– С кем поведёшься. Ой, прости. Прости-прости-прости. Я не это имела в виду.

Ну да. Ляпнула и сразу извиняться. Хотя за что извиняться-то? За сказанную в лицо правду?