— Вот так сюрприз! — медленно произнёс Кайфат, медленно растягивая слова.

Причём не его «взрослая» и порядком уже опостылевшая версия, но то его Я, которое он привык считать настоящим. Которое больше не тлело едва заметной искрой, контролируя поведение маски, а вспыхнуло тассом в безоблачный день и огнём воли преобразило внутренний мир.

— Как же хорошо быть собой… — уже одними губами произнёс он и повернулся ко входу в святилище.

Там замерли Гхол с Храбром, и судя по шоку на их лицах, оба явно не были готовы к увиденному. Гоблин, правда, в первое мгновение попробовал кинуться внутрь, на помощь бывшему хозяину, но натолкнулся на границу «метели» и с отчётливо слышимым болезненным стоном отшатнулся назад. А вот Молниеносный повёл себя гораздо более осторожнее. Вместо того, чтобы лезть на рожон, он предпочёл исследовать происходящее своими способностями — выпустил небольшую шаровую молнию, моментально её потерял под напором дикой магии и на этом успокоился. Во всяком случае внешне. Что там творилось у него внутри, Кайфат даже не представлял.

— Не заходите! Вам здесь не место! — крикнул К’ирсан и, прикрыв глаза, раскинул руки в стороны.

«Метель» ему пусть и не подчинялась, однако вредить тоже не вредила: порождение заглянувшего в мир Двойника спутало Кайфата со своим создателем.

«Ну же, иди сюда, Тень! И попробуй меня сожрать вот так, лицом к лицу!!» — мысленно воззвал К’ирсан, нащупывая сознанием ту тонкую нить, что связывала его с Двойником и посредством которой тот регулярно портил ему жизнь.

«Ты же жаждешь этого, я знаю! Так давай всё решим здесь и сейчас!!» — растянул губы в злой и наверняка безумной улыбке Кайфат.

Его так и подмывало надавить волей и выдернуть своё творение в реальность из его уютного гнёздышка в Астрале, но он сдержался. Последнее, что он сейчас хотел — раненый, только-только начавший осваивать свежеоткрытую способность, — так это драться с «почти» богом. Потом — возможно, ну а пока же Кайфат желал только одного — выманить Двойника по сотворённому мосту в зал и завершить давнюю свою задумку с созданием подконтрольной императорской семье могущественной сущности. То есть сделать всё то, чего не хотел бы ни обретающий разум Двойник, ни его фанатичная паства.

«Да, малыш! Да!!» — мысленно захохотал К’ирсан, вдруг осознав, что нарастающая головная боль не имеет никакого отношение к старым травмам, а есть следствие ввинчивающейся ему в мозг весёлой ярости Двойника.

Слишком много возомнившая о себе тварь клюнула на наживку и воспользовалась-таки предоставившейся возможностью — спуститься во всём своём великолепии в мир.

Перед внутренним взором К’ирсана внезапно возник вид на мастабу с высоты птичьего полёта. Он увидел стоящих на коленях орденцев, истово шепчущих молитвы и изображающих символы веры. Ощутил потоки энергии, которыми управляли маги Корпуса. И, наконец, услышал треск реальности, содрогающейся под совокупными усилиями жрецов-чудотворцев.

Вся эта мощь поражала воображение. И тем ужаснее было, что направлена она сейчас была — прямо или косвенно — против К’ирсана.

«Хороший ход, тень… И „взрослого“ меня, к которому ты уже привык, это наверняка был напугало и ослабило, — презрительно бросил в никуда Кайфат, — но ты не учёл одного. Я — не ты, я — сделал себя сам, и я — истинный Владыка! А потому… прими мою волю!!!»

Последнюю мысль К’ирсан не просто передал по связующей с Двойником нити, а молотом вколотил её в неокрепший разум молодого лжебога. Воля, которую десятилетиями тренировал император-маг, раз за разом перестраивая само своё естество, природу тонкого тела, и которая пока ещё не могла проявляться в физическом мире, здесь и сейчас, в едином ментальном пространстве двух, столпов Силы, была как никогда к месту. Рыхлый разум Двойника, переполненный заёмными мыслями и чужими намерениями, оказался не готов к столь коварной атаке. Он затрепетал, забился раненой птицей, а потом в миг лопнул как мыльный пузырь, разлетевшись в клочья. Лжебог, только-только появившийся в святилище, мгновенно вернулся к изначальному своему состоянию — послушному инструменту в руках истинного Владыки.

Вот только К’ирсану этого было мало.

— Я есть Владыка! Победитель Орриса Двуликого, убийца богов, потрясатель народов! И нет Власти превыше моей!! — произнёс он, чеканя слова.

И подчиняясь его желанию перед ним из ничего возник теперь уже видимый обычным зрением Двойник. Всё такой же могучий внешне, но жутко уязвимый внутри. Одно слово — овеществлённая магия, не успевшая стать богом. Отпусти К’ирсан его обратно в Астрал и спустя десять, двадцать, может быть сто лет, история повторится. Творение вновь возжелает поменяться местами с создателем, быть не тенью, но тем кто её отбрасывает. И позволять этому случиться было никак нельзя!

— Так получи же печать моего истинного имени и прими воплощение в этом зале! — теперь уже прошептал К’ирсан, но этот его шёпот прозвучал громче иного крика.

«Метель» внезапно стихла, а так ничего и не успевший осознать Двойник сначала спиной вперёд влетел в трон… а затем поймал отправившийся за ним вдогон тот головоломный узор, что со времён попадания на Торн украшал руку и само тонкое тело Кайфата.

В ту же секунду пирамида содрогнулась от основания до самой вершины, зал залил ослепительный свет, а когда всё вернулось в норму, то Двойник уже исчез. В помещении вновь были только Кайфат, Гхол и Храбр, отсутствовали какие бы то ни было проявления коллективной веры и лишь горящая золотом печать истинного имени на спинке нефритового трона напоминала о случившемся.

— Сделано! — расплылся в улыбке К’ирсан, и ни вспыхнувшая боль во всех старых ранах разом, ни пробудившиеся остатки яда Орриса в тонком теле, уже не могли стереть её у него с лица.

Потому что сегодня Кайфат не просто вернул себе контроль над Двойником, нет, впервые применив свою волю — волю Владыки — против врага, он прорвался через какой-то не осознаваемый ранее барьер и кажется поднялся на ступень, о которой раньше не мог помыслить ни один из его коллег-магов. А значит и в битве с до сих пор неизвестным врагом у него стало на один козырь больше.