– Я и не думал им пользоваться.

– А я не собиралась признаваться… - Она прикусила язык.

Владимир уставился на кольцо.

– Я хотел, чтобы ты сказала правду. А серебро – прекрасный проводник. К тому же, оно побывало у богини…

– Теперь это артефакт?! – воскликнула Мира.

– Не уверен. Возможно. – Он протянул ей кольцо на раскрытой ладони. – Заберешь? Оно твое.

Она отрицательно качнула головой. Владимир не стал настаивать, положил кольцо в шкатулку, закрыл крышку.

– Заберешь, когда захочешь, - сказал он. – Оно твое.

Может, и правда, взять? Мира уже призналась, что не возвращала подарок. Она не принимает кольцо вновь, она берет свое. Волька подарил его Любаше, не Мире, но…

Мира положила руку на шкатулку, пододвинула ее к себе.

– С долгами мы разобрались? – поинтересовалась она. – Ты знаешь правду.

– Разобрались, - согласился Владимир.

– И знаешь то, что теперь я тебе не ровня.

– Знаю. – Он и тут не стал спорить.

– Но ты сказал, что я тебе нужна. Зачем?

– В содержанки не позову. – Владимир откинулся на спинку стула и скрестил на груди руки. – А в жены пойдешь?

– Нет, - ответила Мира, не задумываясь.

– Почему? Ты сказала, что любишь только меня. И я…

– Это несерьезно, - перебила она. – Ты не можешь не понимать, какой скандал…

– Плевать. – Теперь перебил он. – Если хочешь уехать, я продам дело, уедем вместе. Из страны? Хорошо. Выбери любое место на карте.

– Мне нельзя покидать город, - напомнила ему Мира.

Глупое возражение, но она должна была сказать хоть что-то. Потому что…

Нет, она верила, что Владимир не шутит. Женится. Увезет. Окружит заботой. Только…

Любовь это или одержимость? И кто знает, как поведет себя Владимир, добившись желаемого? Они не виделись пятнадцать лет! Он мог измениться. И она изменилась. Сможет ли он забыть, что она была актрисой? Невинность она не сохранила. И, возможно, детей у нее не будет…

– Сейчас нельзя. – Владимир повел плечом. – Следствие закончится, и будет можно. Мира, не отвечай сейчас. Ты устала, я, откровенно говоря, тоже. Не отказывай потому, что в очередной раз хочешь меня спасти. Я сам решаю, как мне жить. Подумай о своих чувствах и желаниях. Подумай о том, что я чувствую то же, что и ты, и могу исполнить твои желания.

– Хорошо, - согласилась Мира. Кажется, лишь потому, что ей надоело спорить. – Володя, но и ты подумай. Сможешь ли ты забыть, кем я стала, как я жила. Сможешь ли относиться ко мне, как к равной. Если тебя мучает лишь то, что я не позволила тебе себя спасти… Я соврала, когда сказала, что следователь разобрался бы, что я не убивала Бориса. Не разобрался бы. Мне отвели роль убийцы. Ты меня спас. С долгами покончено.

Судя по тому, как потемнело лицо Владимира, услышанное ему не понравилось.

Глава девятая, в которой Любомира принимает дар богини

Разговор мог затянуться на всю ночь, и Мира успела пожалеть, что вновь коснулась темы убийства, но Владимир так ничего и не ответил. Отправил ее спать. И до двери спальни проводил. Боялся, что заблудится? Или что сбежит по дороге?

Так и тянуло проверить, не запер ли Владимир комнату. Однако, поразмыслив, Мира рассудила, что даже если запер, бежать ей некуда, да и не хочется. А если дверь приоткрыть, можно зацепиться взглядом за мужчину… за любимого мужчину… и…

Судьбу лучше не искушать. Эдак потом Владимир посчитает, что женитьба на Мире – его долг. А ей нельзя за него замуж.

Нельзя…

Мира не позволила себе плакать. Смысла в слезах никакого, а Владимир и услышать может. Не стоит забывать, что он менталист.

Оберегом, что ли, озаботиться? От ментальных воздействий.

Мира на ощупь открыла шкатулку, что оставила на прикроватном столике, вынула из нее кольцо. Неужели, и правда, то самое? Не похожее, а то, что она оставила на алтаре Живы?

Тихонько вздохнув, Мира зажгла ночник. И кольцо на палец надела. А оно село, как влитое. Точно, то самое.

Она подошла к небольшой кумирне. Места идолу Живы там не нашлось. Оно и понятно, мужчины традиционно выбирают в покровители Перуна или Велеса. Или вот, как Владимир, Даждьбога. Но храм Живы в столице сыщется, и Мира непременно туда заглянет. Если богиня вернула дар, стоит поднести ей нечто иное. Хлеб испечь, например. Цветы собрать.

Мира вспомнила, что ей нельзя покидать город, и вздохнула. В парках цветники обрывать запрещено, покупать – не то, и хотелось самой букет составить. Значит, пока только хлеб…