— Кто-то сказал «гони»? Да, получим штраф за опоздание на КВ. А эти товарищи — и штраф за опоздание, и штрафные очки за полицейские протоколы.

— Экскуземуа, патрон! — на ломаном околофранцузском языке извинился напарник. — Эх, блин, рации нет, как у грузовиков-дальнобоев. Предупредили бы наших.

— Так предупредили бы своих и поляки, и американо-британцы. Мы в равном положении. Только я — мудрее и хитрее. Например, предвижу, что через километр, до КВ, торчит ещё один пост. Отлавливают получивших штраф, кто пытается отыграть хоть минуту.

Мы его тоже проползли под ненавидящие взгляды французских ментов. Нажав на тормоз, я увёл у них из-под носа «законную добычу». Жадина.

— Серёга, ты — экстрасенс?

— Нет. Всего лишь уверен — полицаи тоже читают «Фигаро». И прекрасно знают, где и когда будет грандиозный улов нарушителей скорости.

В общем, организаторы ралли на самом старте организовали подляну, выставив нереальное среднее время. Но тут только риск получения штрафных очков, не более. А вот когда дают 90 км/ч по горной дороге, в туман и дождь, тогда другое дело. Парням приходится разгоняться на прямых до 160 с шансом улететь в пропасть.

И не только парням. Среди индивидуалов видел приятные женские лица, гонщиц облепляли репортёры, хоть вряд ли кто из дамочек претендует на фаворитство и призовое место.

Ваня тоже их заметил и с видом знатока, перещупавшего фемин из полусотни разных наций (но вероятнее всего — только жену), комментировал их прелести, заполняя трёпом дорогу до шоссейно-кольцевого участка, довольно банальную по прохождению — скорость 85, никаких сюрпризов.

Наша группа поддержки, технички и администрация команды во главе с Цыганковым, уже, по идее, подъезжали к Ле-Ману. Я помню из мемуаров гонщиков покинутой реальности, насколько экономно их провожала на ралли родная страна. За пятёркой «москвичей» или «жигулей» тащилась единственная техничка — ВАЗ-2102 или Иж-Комби, с таким запасом запчастей, что задний мост порой касался дороги. Но сколько они могли увезти? А нас сопровождал «лобатый» МАЗ-500! В его железной будке ехали даже запасные двигатели.

Правда, на отелях после Парижа Госкомспорт сэкономил, отправив два «икаруса» с переоборудованными внутренностями, вместо сидений установлены лежачие места в два яруса. Кто служил в армии, сразу подумает: казарма на колёсах.

Что любопытно, в этой мужской казарме предстояло ночевать и Кате Журавлёвой. Моё предположение о её дворянском происхождении оправдалось: дочка туза из отдела административных органов ЦК КПБ. Официально отправленная в командировку с раллийной командой, якобы — для изучения дизайна иностранных автомобилей, она просто получила своеобразный отпуск за счёт государства. Я не возмущался, зная, сколько денег Советский Союз сливает на всякие международные затеи, одна загранпоездка для неплохого человека — ну и пусть будет. Некоторый неудобняк намечается — не переодеть в её присутствии трусы, как и ей не поменять лифчик. Думаю, это не смутит пассажиров автобуса. Женщины в мужских коллективах быстро адаптируются.

За болтовнёй о дамах и не только промелькнули два часа. 134-е шоссе привело нас к легендарной гоночной трассе.

О, Ле-Ман! Как только в СССР появились видеомагнитофоны, где-то в начале 1980-х годов, одной из первых мне попалась кассета с тем же названием «Ле-Ман», поселившая несбыточную мечту — поучаствовать в знаменитой 24-часовой гонке в команде «Феррари» или «Порше». Осуществил её лет через пятнадцать, увы — только на компьютерном симуляторе. Выучил каждый поворот, каждую шикану, вынуждающую тормозить. На 5-километровой прямой разгонял гоночный болид до трёх сотен километров в час! Раз сто или двести разбивался, горел, переворачивался… Ле-Ман я узнал заочно до каждого квадратного сантиметра асфальта. А сейчас поеду в реале и не засейвленным!

Что забавно, французское название трассы и ближайшего городка Le Mans переводится как «мужчины». Или мужики. Катерина и немногочисленные женщины в экипажах машин, получается, присутствовали сверх штата.

Я минул пункт контроля времени и заехал на КП, где Ваня получил легенду на прохождение трассы. Стал в очередь на квалификационный круг, ожидая за двумя «фордами» и одним «порше». Тем временем технари подлили из канистры бензин, Цыганков хлопнул рукой по крыше.

— Всё в порядке, Серёжа?

— Ничего подобного. 21 минута опоздания на первом КВ.

— Понимаю… Не расстраивайся, у других ещё хуже. Без штрафных пришли только крупные литражи из первой пачки, нам не конкуренты. Давай аккуратно на Ле-Мане. Отработаешь штраф позже. У тебя же не гоночная машина. Не зарывайся!

Да, уел. Моя ВАЗ-21067 лишь минимально отличается от серийной. Кроме каркаса безопасности дозволено оснастить машину двумя парами фар. Но только внешне. Есть некоторые детали, практически незаметные для судей. Если надавить на переднее или заднее крыло, особо дотошный товарищ может обратить внимание, что пружины подвески стоят чуть более мощные, но без фанатизма.

Главное прячется внутри. Металл, использованный на изготовление поршней, поршневых колец, блока цилиндров, коленвала и распредвалов, является специальной разработкой Академии наук БССР, двигатель индивидуального изготовления стоит, наверно, гораздо дороже целого обычного «жигуля». То же самое можно сказать о коробке передач и других ответственных узлах. А Цыганков помнит времена, когда раллистам из АЗЛК позволяли собирать машины для гонок только из обычных деталей — со стеллажей для серийной сборки. Пилоты носили их на рентген проверять на наличие каверн литья и прочих производственных дефектов. Порой из десятка комплектующих едва удавалось выбрать одну.