Ипполит Вишняков у меня сходу вызвал отвращение. О таких говорят: скользкий тип. Смуглый, черноволосый, заглядывающийся на девушек. Причём заглядывающий открыто, не скрываясь. Самонадеянный, в его глазах явно читалось, что при незначительных усилиях он затащит в постель кого угодно. Я слегка просканировал душу этого человека. Вскользь, чтобы не привлекать внимание потенциальных менталистов. Отметил зоны беспринципности и двойных стандартов, стремление идти по трупам на самый верх номенклатурной лестницы. Комсомолец, активист, первый курс какого-то провинциального института. Из Казани. Дар у Вишнякова был полезный — регенерат. То есть, он мог быстро заживлять раны себе и другим, сращивать кости при переломах, излечивать гематомы. На продвинутых рангах — выращивать органы и новые конечности. Вот только у этого хмыря ранг был довольно низкий — оранжевый. Ну, затянуть царапину кожей, наверное, сумеет.

Ещё один тип мне показался абсолютно бесполезным. Константин Селиванов, выпускник одной из школ Подмосковья. Рохля, что-то мямлит себе под нос, на вопросы толком ответить не может. Не служил, не учился, живёт с мамой и бабушкой. На лацкане пиджака — убогий красный значок. Никто толком не понял, что у него за Дар, настолько скомканным было самопредставление.

Илья Хмуров едва помещался в кресло. Настоящая гора мышц. Деловой костюм, стрижка-полубокс, квадратная челюсть, слегка оттопыренные уши. В глазах — полное отсутствие мысли. Илья, разумеется, был физиком — одарённым, научившимся перенаправлять псионическую энергию в силу, ловкость и скорость. В сети встречается информация, что эти ребята чуть ли не стены голыми кулаками пробивают. И даже броню, но это не точно. Совершают чудовищные прыжки, бегают наперегонки с машинами. Внеранговые физики, если верить противоречивым слухам, укрепляют кожу настолько, что становятся неуязвимыми для пуль. У Ильи был третий, жёлтый ранг.

Тридцатипятилетняя Клара Лисник оказалась женщиной весёлой и говорливой. Когда до неё дошла очередь, на группу обрушился целый поток шуточек, совершенно неуместной информации и полезных советов. Из этого мутного потока я выловил суть. Клара тоже была физиком, успела отслужить в милиции, а затем в КГБ, занималась криминалистикой и любила походы в лес с палаткой. Ранг у балаболки был весьма приличный — на лацкане пиджака красовался значок зелёного цвета. Я прощупал эту женщину и пришёл к выводу, что она на своём веку насмотрелась всякого, а напускная весёлость позволят тупо не слететь с катушек. И да, Клара была по-настоящему позитивной особой — она верила в свои силы, коллег по работе и светлое будущее.

Мне, кстати, понравилась одна милашка, звали её Машей Евдокимовой. Девушка во всех смыслах добрая и светлая, с очень тёплым взглядом и обволакивающим голоском. Прямо белая и пушистая кошечка, в первые же секунды располагающая к себе. Её хотелось называть Машенькой и всячески оберегать. На вид Машеньке было лет шестнадцать-семнадцать. Я, правда, сомневаюсь, что в столь юном возрасте её бы сюда притащили. Девушка стройная и хрупкая, с русыми волосами и маленькой грудью.

А вот через два кресла справа от меня сидела очень серьёзная девушка в спортивных очках. И симпатичная, чего греха таить. Среднего роста, вьющиеся каштановые волосы, одета с иголочки. Брючный костюм, светло-серый в полоску, летние туфли на танкетке, стильный рюкзачок.

— Кира Шувалова, — провозгласил маршрутизатор.

К этому моменту успела представиться вся группа. На столе у Пака осталась одна коробка с планшетом.

Девушка встала.

Выглядела она так, словно вчера отгремел выпускной. Лет семнадцать, не больше. То есть, моя сверстница. Или очень хорошо следит за собой. Фигурка, кстати, подтянутая.

— Выпускница сто двадцать четвёртой средней школы города Москвы, — отрапортовала Кира. — Студентка Ленинградского социологического и Московского экономического институтов.

— Это как? — вырвалось у Булкина.

— Дистанционная форма обучения, — ответила девушка. — Я учусь одновременно по двум направлениям. Поступила после победы во всесоюзной олимпиаде по математике прошлого года. Зачислена автоматом.

— Золотая медаль, — догадалась Алайская.

Ботаничка кивнула.

На груди у Киры красовался жёлтый значок ментора.

— А что за Дар? — поинтересовалась Грекова.

После незначительной паузы Кира ответила:

— Неспящая.

Вот тут все притихли. Не то чтобы Дар был самым крутым, но ведь именно таким навыком, как я слышал, обладает генеральный секретарь ЦК КПСС. Неспящие никогда не погружаются в сон, не нуждаются в отдыхе, мыслят и обучаются круглосуточно. Поэтому эти ребята умнее обычных людей. Ну, или у них больше знаний. Это великолепные стратеги и аналитики, они нередко занимают руководящие посты. Действующий чемпион мира по шахматам — тоже неспящий. И тоже родом из СССР.

Все понимали, куда метит Кира.

С таким образованием — это ещё один кандидат в партийную элиту. Не сейчас и даже не завтра. Но в будущем. А ещё от Алайской полыхнуло ревностью. Пополам с завистью. Впрочем, могло и показаться.

Да, интересная группа подобралась.

— А правда, что неспящие могут перегрузить мозг при интенсивном обучении и слететь с катушек? — гаденько улыбнулся Вишняков.

— Городская легенда, — фыркнула Кира. — Нет ни одного научного доказательства этой теории. А вот процент успешных людей среди неспящих довольно высок. Девяносто четыре целых семь десятых.

Алайская взяла себя в руки и неожиданно поддержала Киру:

— Подтверждаю. Я знаю нескольких неспящих из высших эшелонов власти.

— Кто б сомневался! — фыркнула Грекова.

— Предлагаю закончить этот спор, — Пак сам подошёл к неспящей и отдал коробку с планшетом. — Я должен вас ознакомить с ходом обучения. И, поверьте, это в ваших интересах, товарищи курсанты.

Народ притих.

Кира уселась в кресло. От этой девушки исходила спокойная уверенность. А ещё — понимание того, что каждый шаг просчитан на годы вперёд.