— А какие у тебя мотивы, кстати? — прищурилась блондинка. — С твоим Даром могла бы найти место получше.

— Чем плохо это? — не растерялась Шувалова.

Алайская пожала плечами.

— Ну, особой карьеры тут не сделаешь. Дослужишься до какого-нибудь звания, а толку? Это ж КГБ. Всё равно никто не узнает, что ты сделала для страны.

— Я не ради славы сюда пришла, — ответила Шувалова.

— А ради чего?

— Уже сказала: чтобы служить Родине.

Блондинка вздохнула. Её такая мотивация явно не вдохновляла.

— Дело твоё, — сказала она равнодушно. — Мне так-то плевать, если честно, — она взглянула на меня. — Ты ведь Владлен, верно?

Я кивнул.

— Он самый. Мило, что ты запомнила.

— Не льсти себе. Просто имя не самое распространённое. Почему ты здесь, Влад?

— А у меня особого выбора нет.

— Ах, да, ты же у нас сын изменника, — скривилась Алайская. — Ну, и каково это?

— Сын за отца не в ответе, — проговорил Булкин. — Не слыхала?

— Слыхала, а то. Ладно, на самом деле, не знаю, зачем я вообще с вами болтаю, — девушка встала, собираясь уходить.

— Посуду не забудь, — сказала Грекова. — Здесь официантов нет.

— Без тебя знаю! — вспыхнула Алайская и, раздражённо собрав тарелки на поднос, двинулась к столу, куда складывали грязную посуду.

— Вот же фифа, — ухмыльнулась брюнетка, поглядев ей в след с выражением презрения. — Думаю, она долго не продержится. Папочкин наказ — так себе мотивация.

В целом, я был с ней согласен.

— А ты сама зачем в академию поступила? — спросил я.

Однако ответить Грекова не успела: в столовку вошёл сотрудник академии.

— Товарищи студенты, прошу внимания! — звонко сказал он. — Сейчас у вас встреча с наставниками. Разойдитесь по своим комнатам. Вас уже ждут.

— Ну, класс! — разочарованно проговорила Грекова. — Поесть толком не дадут. Ладно, ещё увидимся, — она подмигнула мне и пошла относить посуду.

Остальные тоже потянулись из столовой.

Когда я вошёл в свой номер, там уже находилась коротко остриженная девушка с совершенно белыми волосами, чёрной помадой на губах и кучей пирсинга в ушах. В носу тоже сверкало колечко.

— Добрый вечер, товарищ Громов, — проговорила она, глядя на меня оценивающе. — Надеюсь, вы успели поужинать?

— Компот на ходу допивал, но ради счастья видеть вас готов и не на такое, — ответил я тоном, ясно дающим понять, что это не комплимент.

— Не ёрничайте, — строго отозвалась девушка. — Я ваш наставник, а не подружка. Зовут меня Шушаника, и да, это настоящее имя. Вариант Сюзанны. Родители выпендриться решили. Садитесь, — она указала на кресло справа от себя. — Нужно обсудить вашу дальнейшую деятельность.

— Как вас называли в школе? — спросил я, садясь. — Шуша?

— Да, но мы не в школе. Так что предпочитаю полный вариант имени. Впрочем, мы до этого ещё не дошли, поэтому обращайтесь ко мне «товарищ Потапова».

— Хорошо, без проблем. Значит, вы будете меня всему учить?

— Всему, что понадобится, чтобы стать хорошим агентом КГБ, — уточнила девушка.

— А вы сами-то не рановато стали наставником? — спросил я, глядя на собеседницу с сомнением.

— Знаете, как говорят: молодой, да ранний, — не смутилась девушка.

— Вундеркинд, значит?

— Вроде того. К тому же, я старше, чем кажусь. Но это к делу не относится. Раз меня назначили, значит, так тому и быть. Или у вас имеются возражения против моей кандидатуры, товарищ Громов?

— Если вы действительно можете помочь мне развиться, то никаких.

Блондинка кивнула.

— Вот и отлично. Меня проинформировали, что ваш ранг определить не удалось. Прежде я с подобным не сталкивалась.

Я развёл руками.

— Ничего не могу на это сказать, к сожалению. Сам удивлён.

— Ну да, — проговорила Потапова, задумчиво постучав себя согнутым указательным пальцем по щеке. Глаз при этом с меня не спускала. — Ладно, разберёмся. Предпочитаю выяснять такие вещи на практике, — она вдруг резко встала. — Идёмте!

— Куда? — спросил я, тоже поднимаясь.

— На специальный полигон. Для каждого класса менторов в лагере оборудовано место, где проводятся тренировки. В целях безопасности для окружающих. Вы у нас менталист, так что ничего страшного случиться не должно, однако правила есть правила.