Люблю я всякого рода чудовищ. Первобытная ярость ведёт их в атаку несмотря на потери и боль. Со всех сторон на меня начали наступать эти причудливые создания, которых я раньше не встречал. Я рубил, замораживал, рассекал, испепелял. Однако и без ранений не обошлось. Одна образина сумела запрыгнуть мне на спину. Острые клыки вонзились в моё плечо, а когтистые лапы разорвали кожу на спине.

Взвизгнув, тварь рухнула на камень и стала, скуля, кататься, активно дымясь. Кислотная кровь сжигала её. Судя по всему, моя кровь обладает куда более сильной кислотностью чем слюна твари. Я же пнул образину по рёбрам, отправив её в полёт. Я успел убить ещё десяток тварей до того, как из-за деревьев на меня выскочило нечто огромное.

Существо напоминало носорога, покрытого бронёй из острых костяных наростов. Глаза твари горели диким алым огнём. Разинув слюнявую пасть, оно рявкнуло так, что затряслись камни под ногами, а меня обдало зловонным дыханием.

— Вот это уже интереснее! — усмехнулся я, готовясь принять бой.

Тварь бросилась на меня с ошеломляющей скоростью. Если бы я остался на месте, то уже был бы насажен на один из наростов, но я не любитель садо-мазо. Ловко нырнув под её лапу, я ударил катаром снизу вверх. Удар пришелся на костяную пластину, заставив ту треснуть. Монстр отскочил назад, встряхнул головой и тут же ринулась вперёд.

Потянувшись к мане, я создал на пути твари каменную стену, которую существо с лёгкостью пробило. Ледяные шипы раскололись о толстую шкуру, не причинив никакого вреда. Да и от магии Огня тоже толку не было, как и от магии Молнии. Оставалось только одно. Родео!

Когда тварь побежала ко мне, я ловко отпрыгнул в сторону, а после заскочил ей на спину, ухватившись за костяные наросты. Существо стало брыкаться, пытаясь меня сбросить. Но держался я весьма крепко и потихоньку пробирался к морде твари, цепляясь за наросты.

Забавно, но безумные ядовитые создания продолжали пытаться меня достать. Они бросались в самоубийственную атаку и повисали на острых наростах моего верного «почти коня». Спустя минуту я добрался до морды твари и резанул катаром по предплечью. Удар я нанёс метко, вскрыв вены. Кислотная кровь бурной рекой брызнула на морду твари, начав её растворять вместе с костяными пластинами.

Взревев от боли, тварь понеслась, куда глаза глядят. Хотя это не правда. Ведь глаз у неё больше не было. Кислотная кровь их разъела в первые секунды. Тварь неслась вперёд, налетая на деревья, которые тут же разлетались в щепки. Меня швыряло из стороны в сторону, но я держался, как мог. Не знаю, сколько мы скакали туда-сюда, но кислота добралась до мозга существа — и тварь погибла, рухнув на бугристый камень.

Пара образин, увидев гибель носорога, отшатнулись назад, поджав хвосты и попытались сбежать. Я не дал им такого шанса. Метнув в их сторону серп ветра, я расёк тела обоих тварей, окончательно поставив точку в зачистке разлома. Наступила абсолютная тишина. Я оглядел поле боя, наполненное изуродованными тушами, и, насвистывая, двинул собирать доминанты.

Я собрал четыре десятка образцов и, мягко говоря, был разочарован. Кроме ядовитых клыков, подвижного позвоночника и прочной шкуры не было ничего полезного. Этот хлам полетел в переработку, подарив мне пару минут агонии. А вот у носорога было, на что посмотреть.

'Образец содержит следующие доминанты:

«Костяной панцирь — защищает тело носителя от физического и магического урона».

Если бы общество принимало уродов, обвешанных костяными пластинами без возможности их снять, я бы определённо оставил себе эту доминанту.

«Шипы ярости — излучатели, способные сводить с ума низшие формы жизни, заставляя их атаковать любого, кто не похож на них внешне. Исключением является лишь носитель доминанты, его существа воспринимают как себе подобного».

Вот оно что! Это не шипы, оказывается, а нечто вроде антенны? Весьма занятно. Если бы эта доминанта не уродовала тело, то можно было бы её использовать для зачистки разломов и аномальной зоны в целом.

«Могучий рёв — способен оглушить и деморализовать противника».

Слышали, знаем. Но на мне его вопль, опять-таки, не сработал. Дальше были доминанты с увеличением мышечной массы, силы, а также странная доминанта туннельного зрения. Одним словом, хлам. Этот образец тоже улетел в переработку. Присев на холодный камень, я призвал из хранилища шоколадку и принялся её жевать, радуясь тому, что мой китель всё ещё цел.

— Ха-ха. Ничего, очень скоро я добуду полный комплект, способный восстанавливать повреждённые участки. И тогда Шульман больше не получит от меня ни единой копейки!

Запихнув в рот всю шоколадку целиком, я провалился в Чертоги Разума, чтобы узнать, что же мне досталось от Черчесова и Имперцев. В магическом синем ряду последний свободный слот занял серебряный кристалл «Контроль маны».

Насколько я помню, эта доминанта принадлежала Черчесову. Будет весьма иронично подарить её моей маме, не находите? Хотя, в то же время, это и поэтично. Последний дар от безмерно влюблённого человека — женщине, ради которой он пустил свою жизнь под откос. Эх, всё же жаль его.