Узнал я её по фотографии. Ну и запомнил эту охапку огненных волос при нашей единственной встрече. Мы так и не были представлены друг другу лично. Ксения Алексеевна Протасова, невеста Головина.

— Это я прошу простить за то, что явилась без предупреждения, — дрожащим голосом ответила она. — Признаюсь, я в отчаянии и просто не перенесла бы очередного письменного отказа.

Так, дело серьёзное.

Я пригласил её присесть и налил в большую чашку травяной чай. У деревенских особый сбор был, кого нужно успокаивал, а прочих бодрил. Наверняка тоже из магических растений.

Девушка отпила напиток и чуть расслабилась, слабо улыбнувшись.

— Что случилось? — спросил я, когда она вдоволь напилась.

— Николай пропал, — на выдохе выпалила она. — И я уже не знаю, к кому ещё обратиться!

Пришлось всё же воспользоваться магией жизни, чтобы успокоить её. Ксения была на грани истерики, разговора бы не вышло. Когда она пришла в себя и заговорила, то уже я взялся за целебный чай.

Капитан отбыл на учения, как и сообщил мне, но было это официальной версией. Уехал спешно, оттого я и не знал, что никаких учений на самом деле не было. О подобном лишь при встрече можно говорить.

Но невесте своей Николай, конечно же, рассказал о каком-то секретном задании. И очень радовался, что выпал такой шанс продвинуться как по службе, так и в магии. То есть его способности менталиста там, куда он направлялся, должны были быть очень востребованы.

Связь они держали постоянно. Нечасто, но обменивались сообщениями без каких-либо подробностей. Головин смог выбить для себя такую привилегию, но лишь для общения с невестой. Взял с неё клятву, что никому больше не скажет. Никому, кроме меня, случись что.

Пропадал он на день или два и раньше. Потом выходил на связь и успокаивал девушку. Хотя, по её словам, что-то тревожное начало видеться в его сообщениях.

А затем тишина.

День за днём проходил, Николай молчал. Звонки на оставленный номер ничего не дали — тот не работал. Безрезультатны были обращения во все инстанции. Императорская лейб-гвардия подчиняется напрямую правителю, но добиться его аудиенции Ксения не смогла. Точнее, её записали на следующий год, раз уж вопрос такой срочный.

Девушка тщетно обивала пороги, умоляла, пыталась подкупить и даже угрожать.

Так что ко мне она приехала действительно в крайней степени отчаяния. Пропал человек и следов никаких не осталось. Словно и не было бравого капитана Головина.

Возможно, родители Николая смогли бы что-то выяснить. Но сообщать им друг запретил. Чтобы не волновать лишний раз.

— Помогите! — заломила руки Ксения. — Можете верить иль нет, но сердцем чую — беда с ним случилась!

Женское сердце — весьма чувствительный орган. Интуиция и связь у прекрасного пола вообще работала как отдельная магия. Так что к её заявлению я отнёсся серьёзно. К тому же сам уже тревожился, что от друга давно не было вестей.

— Помогу, — коротко ответил я, поднимаясь.

Что же, отдохнуть я успел, и преотлично. Пусть ещё несколько дней в запасе оставалось, но и мысли не возникло отложить это дело. Уж что, а получить информацию я смогу. А там видно будет, нечего заранее волноваться. Возможно, связь прекратилась по нетрагической причине. Сам бывал на таких заданиях. Когда внедряешься, например, в какое-то сообщество, там не то что за контактами, за каждым движением следят.

Тимофея я будить не стал. Пусть проспится хорошенько. К тому же привозить его домой в таком состоянии было нельзя — домашние устроят переполох. Меня-то нравоучения не тронут, а вот теневика могли и застыдить. Хватит с него головной боли в качестве наказания.

Ксению я повёз в город на своей машине. Вообще не представлял, как она села за руль в таком взвинченном состоянии.

Её автомобиль оставили в деревне. Как раз рыжий и пригонит в город, когда в чувства придёт. Так что и он сможет добраться без проблем.

— Мне жаль, что нам пришлось встречаться при таких обстоятельствах, — сказала мне девушка по пути, уже успокоенная тем, что я взялся за дело. — Коля о вас столько говорил… Я словно сама знаю вас, Александр Лукич.

Ну это вряд ли, как и в случае Головина. Да, я помнил всё, что было в памяти графа Вознесенского. И испытывал к капитану не только уважение, но и своего рода привязанность. Вот только знал он совсем другого человека.

Хотя и прежний Вознесенский кинулся бы на помощь другу, заплатив любую цену.

Во что же вляпался капитан?

Ксению Алексеевну я доставил до ворот родового особняка. Протасовы размещались на юге столицы, в районе так называемого «нового дворянства». Несмотря на то что графский титул у них был уже давно, лишь назначение отца девушки в сенат дало возможность переехать сюда. Насколько я понял по рассказам Головина, раньше Протасовы жили где-то на востоке империи.