– Время быстро пролетело, – улыбнулась Валентина. – А вы все еще профессиональный сёрфер?

– Какое там. Травма. – Грин показал на правую ногу, но вдаваться в подробности не стал. – Иногда занимаюсь, просто чтобы не терять форму, в свое удовольствие. Вообще, я каждое утро делаю несколько заплывов, я же говорил, что привык заниматься спортом рано утром.

– Да, точно. На Пляже безумцев?

– Обычно да, но иногда на Сомо или Льенкрес.

– Лейтенант, – вмешался Ривейро, – тут вроде все в норме. Я проверил окна, никаких следов проникновения.

– Хорошо, – кивнула Валентина. – Тогда пошли в восточное крыло.

Карлос Грин повел своих гостей вниз по лестнице на второй этаж, а оттуда по коридору они перешли в восточное крыло, где, по утверждению Пилар Альварес, и поселилась нечистая сила.

Однако восточное крыло мало чем отличалось от западного, разве что вместо бального зала здесь было несколько спален. Они проверили все двери и окна и не нашли ничего подозрительного.

– Есть ли вероятность, что неисправна сигнализация? – спросила Валентина.

– Нет. Сигнализацию специально проверили в начале лета, как только я приехал. Насколько мне известно, она в идеальном состоянии, но я могу дать вам телефон охранной фирмы, которая ее обслуживает.

– Да, оставьте их номер, мы с ними свяжемся. А где панель управления?

– Все вместе у входа.

– Все вместе?

– Панель и ключи.

Валентина в недоумении ждала пояснений. Грин улыбнулся.

– Просто мы ключами не пользуемся, мне этой вашей испанской манеры не понять. Мы набираем код для входа.

– Что, в Америке ключами не пользуются?

– Ну, мы, конечно, знаем, что это, но обычно просто набираем код на входе. Уж от уличной двери точно никто не будет связку ключей таскать.

“Какие продвинутые”, – подумала Валентина и почувствовала себя динозавром.

– То есть, чтобы войти, вы набираете код и отключаете сигнализацию?

– Да. Это если сигнализация вообще включена. Сейчас я ее включаю только на ночь.

– Разумеется. У кого есть код?

– Так… Код для входа знаем я, домработница, садовник. Код от сигнализации знаю только я. Нет, Лео тоже его знал, потому что он круглый год заходил в дом и ухаживал за зимним садом. Да, еще его знает Серредело, это адвокат, который ведет дела. Ему нужно впускать клининг. Уборщики приезжают каждые пять-шесть недель, и он сам открывает дом для них.

– Больше никто?

– Больше вроде бы никто.

– Ну хорошо. – Валентина посмотрела на часы. – Что мы еще не видели? Только чердак в этом крыле?

Грин кивнул и повел их наверх. Они оказались в очаровательном, совершенно волшебном месте. Стены были оклеены обоями с цветочным узором, уже пожелтевшими и кое-где обвисшими, но благодаря остроконечной крыше огромное помещение выглядело очень уютным. Чердак был залит светом, попадавшим сюда через узкие прямоугольные окна, расположенные по периметру нижнего яруса крыши. Из окон открывался панорамный вид на Суансес.

– Надо же, и тут мебели нет, – пробормотала Валентина, которую чердак привел в восторг. Как, должно быть, здорово было тут играть детям.

– Мебель расставили по чердачным комнатам, – объяснил Грин, указав на двери, ведущие из бокового коридора.

Он поочередно открыл двери. Внутри пылились старые простыни, покрывавшие предметы мебели и какие-то ящики.

– А что в ящиках? – спросила Валентина.

– Вдруг что-нибудь ценное, – добавил Ривейро.

У него руки так и чесались посдергивать все простыни. Карлос Грин сделал это за него, сняв несколько.

– Да если бы. Взгляните сами, тут один хлам да разваливающиеся книги.

– Кстати, о книгах, – подхватила Валентина, – у меня сложилось впечатление, что у вашей бабушки была богатая библиотека.

– Она много читала, это правда.

– Но библиотека в зале весьма скромная. Я думала, вдруг где-нибудь есть другая…

Грин в замешательстве посмотрел на Валентину.

– Бабушка не покупала современные книги. Говорила, что не хочет тратить деньги на роман, который ей может не понравиться.

– Ну понятно, какой богач любит тратить деньги, – пробормотал Ривейро, который проверял последнее окно, хотя на такой высоте едва ли кто-нибудь мог проникнуть через него в особняк.

Грин, от чьих ушей не ускользнул язвительный комментарий, улыбнулся:

– Ошибаетесь. Бабушка очень много тратила на книги. Даже слишком. Но она коллекционировала старинные или редкие издания. Она была завсегдатаем Калифорнийской книжной антикварной ярмарки. Однажды приобрела за восемьдесят тысяч долларов инкунабулу.