— «Солнечный цветок», Кирью-сан, — ухмыльнулась комендант, — Кажется, это теперь наше общежитие.

Просить Коджиму о помощи… поступком было не самым умным. Этот гад, вместо того чтобы нанять людей и привезти мои вещи из родного дома, забрал в этом самом доме Шираиши Ману, привел её к Хиракаве Асуми, а ту попросил отвести их в Сенко-гуми, вотчину моего тайного деда. Там Асуми без каких-либо хлопот разжилась четырьмя крепкими парнями… которые и устроили строенный переезд. Сразу, без каких-либо раздумий. Три дома — один подвал.

Сложи два и два, Акира Кирью. Или, как любят говорить в Японии, прими ответственность.

Видимо, этому мерзавцу было мало того, что он уже обрушил на мою голову, так что привез он не только моих женщин, но и моих младших родственников, горящих от возбуждения и любопытства. А теперь, внимание! Моя младшая сестра Эна, увидевшая новые хоромы, которые лишь чуть-чуть меньше всего дома Кирью. Концерт без заявок, зато исполняемый с душой… но недолго.

На голову завывающей девочке обрушивается половник, удерживаемый твердой рукой коменданта. Тишина восстановлена, а я интересуюсь у достойной женщины — не хочет ли она пожить в приятном теплом доме, где её твердая воспитательная рука будет так к месту? Глаза сестры наполняются слезами заслуженной обиды, а Такао хладнокровно замечает, что у нас и так гостит Горо Кирью, решивший пожить некоторое время со своими родственниками.

На этом имени глаза бодрой бабушки вспыхивают каким-то совершенно неестественным интересом пополам с узнаванием, поэтому дальнейшую часть беседы я благоразумно игнорирую, занимаясь установкой мер безопасности на здание. Пока никого из живущих тут моделей нет.

Что сказать? Тактически это была победа, а вот стратегически — полное поражение. Упускать из виду четверых деятельных подростков, вдохновляемых злым гением Коджимы… Когда я дотянул кабель до комнаты, назначенной мной будущей серверной, парни из Сенко-гуми уже вовсю воевали с невесть откуда взявшимся котацу, застрявшим в коридоре. Не то чтобы стол мне был не нужен, но его спонтанное появление в моей жизни было не предусмотрено в первые… часы.

…после решения.

…о заселении.

С другой стороны, подумал я, продолжая крепить кабели в комнате, вопрос с Шираиши и Хиракавой так или иначе бы поднялся. За первую я отвечаю, официально назначив своей невестой, а со второй периодически сплю и тренируюсь. Учитывая все известные обстоятельства: крайне глупым было бы заселять сюда Ману одну, учитывая, какой контингент проживает над нами, а просить Хиракаву вселиться постфактум… поставило бы меня в трудное положение. Получается, Рио в очередной раз протянул, точнее нагло сунул, свою руку помощи там, где я бы многое упустил. Так что единственное, что остается — это выйти к людям, занятым обустройством нашего нового дома, и торжественно назначить одну из больших комнат спортзалом. Всё остальное можно оставить на откуп девчонкам.

Шесть помещений, из которых будет один зал в виде самой большой комнаты, один спортзал, вытянутый и достаточно просторный для спаррингов, три спальни и одна серверная. Ее, эту будущую серверную, пытались назначить кухней, но с этим ничего не вышло. Некто молчаливый и застенчивый попытался «пожертвовать» своей спальней в угоду кухне, но этой хитрой женщине было напихано в бока возмущенными синеглазыми, уже изгнавшими отсюда домой младших представителей семейства Кирью. Те, впрочем, обещали вернуться в другой день.

Посмотрев на происходящее, Сиеко-сан фыркнула.

— Вы тут на двоих «надевших черное» готовить собрались? — язвительно поинтересовалась она, — На электрической плитке, что ли? У вас даже рисоварки правильной нет! Не годится. Ничего, придумаем что-нибудь. Если, конечно, ваш хмурый паренек настолько хорош, как его расписал Коджима… У меня, кстати, сын такой же как ты, хафу, «яркоглазый»… Говоришь, ваш уже в шестнадцать лет себе прозвище получил? И какое? Самый Хмурый Парень?

— Мышонок, — представился я старушечьей спине, заставив её владелицу икнуть от неожиданности, — Меня прозывают Мышонок.

Ближе к вечеру, хоть и постепенно, мы остались втроем, оглядываться на полупостроенный быт. Японцы, в отличие от некоторых других наций, склонны к минимализму, так что наведение уюта много времени бы не заняло. Побурчав насчет отсутствия окон, Хиракава внезапно оптимистично заявила, что здесь тепло и нет сквозняков, а значит можно разгуливать в чем придётся. Мана приобрела насыщенный красный цвет и закопалась в сумки, а я, посмотрев на часы, пошёл на своё вынужденное дежурство. Установить камеры и настроить всё оборудование за полдня никак бы не получилось, но кое-что я, всё-таки, успел.

Это «кое-что» включало в себя нанесение силиконовой смазки на нужные места. Те, через которые внутрь здания проникают столь досаждающие Коджима нарушители.

Зависнув возле забора, окружающего «Солнечный цветок», я открыл свою маленькую черную книжку, принявшись ждать. Вскоре, как по расписанию, к зданию начали подкатывать микроавтобусы, выпуская наружу стайки заморенных, но оживленно болтающих друг с другом девиц. Они, перешучиваясь и пихаясь, активно втягивались в подъезды под бдительным оком вышедшей из дому Сиеко-оба-сан. На меня, ссутулившегося и закрывшего лицо отросшими волосами, внимания попадало мало. Еще бы, мало ли какой зарплатный раб, пусть и здоровый, тут заблудился? Раз стоит, значит комендант ему позволила, а мужского внимания этим красоткам и так хватает.