Обычное исцеление магией есть ничто иное, как насыщение пораженного места определенным образом воздействующей силой. Она берет на себя все энергетические затраты, стимулирует деление клеток, подстегивает организм. Просто, примитивно, быстро и экономно. Есть последствия и противопоказания. Настоящий же акт восстановления — это колдовство совершенно иного порядка.

Первый акт. Допрос. Аналитическое заклинание, погружающееся в тело. Допрашивающее его о состоянии, которое оно помнит. Здоровье, целостность, сила.

Второй акт. Отсечение излишней информации, составление схемы-реверса воздействий, которыми подвергли тело и разум.

Третий акт. Возвращение. Это уже не «дружеская твердая рука помощи» от обычного лечащего заклинания, а жестко заданная схема последовательных изменений, которые магия выполняет над организмом, ошеломленным такими жесткими и быстрыми мерами, но не способным им сопротивляться. Он сам уже сдал все явки и пароли, он сам ощутил повреждения, а теперь его изменяют, пускай по шаблону, но на совсем не привычных скоростях.

К счастью, повреждения Онивабаши были смехотворны с точки зрения магии и физики, поэтому нашей с Асуми энергии и хватило. По сути, необходимо было бы и в сто раз меньше, если бы владел необходимой специализацией в магии лечения, но мне такие изыски никогда не были нужны. Почти всё, что мы набрали, ушло на голову Онивабаши, слегка подлатав и всё остальное.

Визуально, думаю, всё выглядело куда скучнее для той же Маны. Если в начале по помещению блуждали сильные ветра, от которых она отважно защитила Хайсо, то потом всё свелось к тому, что её полуголый муж встал, удерживая пульсирующую сферу энергии, подошёл к носилкам, замер так минут на десять, затем «пролил» сферу в Онивабаши, вспотев в процессе как мышь, а затем открыл глаза.

Чтобы тут же получить своей рубашкой в лицо.

— Одевайся, быстро! — каркнула бледная Асуми, стоящая посреди комнаты с трясущимися руками, — Сюда чуть ли не ломятся!

— Открывай, — тут же велел я, — Хайсо сейчас понадобится помощь.

Магия-магией, но она же вовсе не отменила лекарственный коктейль, бродящий по венам белоголового. Как на него отреагирует частично исцеленный организм — это уже не к нам. Как и методы, которыми Рио заткнет рты всем, кому надо.

…а он заткнет. Никому ведь не придёт в голову устраивать больному полное медобследование из-за таких мелочей, как выходка пары школьников?

— Кирью-кун, проходи, — встретил меня скупым, но гостеприимным жестом хозяин кабинета, — Рад тебя видеть.

— Добрый день, Коджима-сан, — укоризненно взглянув на Рио, протягивавшего мне стакан апельсинового сока с ехидной рожей, я прошёл в комнату, где меня ждал его отец.

Коджима Котару внешне отличался от своих довольно выдающихся по красоте потомков, но не в худшую сторону, а, скорее, претерпел своеобразную профессиональную деформацию. Он выглядел так, как должен был выглядеть один из альфа-хищников городского шоу бизнеса Японии — резкие черты лица, глубокие носогубные щели, тяжелый пронизывающий взгляд, спортивное подтянутое телосложение и, немалая редкость для японцев его возраста, полноценная черная шевелюра с редкими проблесками седины. В общем, этого было достаточно, что несмотря на всю темную репутацию этого человека, некоторые женщины набирались наглости и отчаяния настолько, что осаждали двери его дома. Сейчас он был одет в прекрасно пошитый деловой костюм, практически не отличающийся по фасону от моего.

Ко мне этот далеко незаурядный человек относился… хм, наверное, максимально лояльно, как вообще может отнестись к кому-то, не принадлежащему его семье. Тем не менее, это легко могло поменяться в разрезе последних событий.

— Возможно, ты догадываешься, почему я пригласил тебя на разговор, Кирью-кун, — не став тянуть время, проговорил мужчина, — Но, думаю, ты ошибаешься. Действительно, немного разобравшись с той чехардой, что вы устроили в больнице, у меня мелькнула мысль обговорить эту тему с тобой, очень вдумчиво, но затем я понял, что это с моей стороны будет большой оплошностью. Потому что если бы на месте этого Онивабаши оказался Рио, Мичико, а может быть, даже я…

— То я бы пришёл, Коджима-сан.

— Вот именно, — не скрывая удовлетворения кивнул он мне в ответ, — А значит, говорить не о чем. По этой теме. Но у нас есть еще одна. Альянс Джакко. Не удивляйся, думаешь, кто снабжает Конго сведениями?

— Хотите сказать, что у нас общие интересы? — вежливо спросил я.

— Возможно, — кивнул сидящий за столом мужчина, — Возможно, лишь частично. Давай выясним? Предлагаю поговорить откровенно.

— Согласен, Коджима-сан.

Через полчаса мы вместе с ним вышли из кабинета. Рио и обрадованная новостями о Онивабаши Мичико лишь проводили нас взглядами с дивана. Достойные дети старой семьи не стали сотрясать воздух, спрашивая отца о том, чего им знать было не положено. Не только это, конечно. Циники едва ли не с рождения, «грязный блондин» и его сестра отнюдь не горели желанием сближаться с отцом, так как весьма комфортно и вольно чувствовали себя в огромном пентхаусе, пока Коджима-старший был… где-то еще. Такое сложно было переоценить.

Мы сели в машину, за рулем оказался сам глава семьи. Неудивительно, то, что мы собирались провернуть, должно было пройти без свидетелей.

— Одна из самых больших уязвимостей у этих хулиганок — запрет на отношения для членов банд, — негромко говорил Котару, управляя машиной в потоке других транспортных средств, — он нарушается постоянно и систематически, но условие «не попадаться» стараются соблюдать всеми силами, боясь кары. А она для неосторожных весьма… существенна. Особенно хорошо стараются лейтенанты и другие офицеры, что, как понимаешь, сильно радует тех мужиков, с которыми они водят шашни. Никакого временного гандикапа, никаких свиданий и гулянок, только встречи для секса.