Нет, не исчезла. «Надевшие черное» продолжают проводить бои один на один там, где договорятся, но при этом уже народ не собирается. Сама публика любителей посмотреть на поединки стала набирать возраст, некоторые японцы даже начали приводить семьи на просмотр. Оценив подобную тенденцию, я оставил рекомендацию увеличить оплату для тех, кто приходит большими компаниями — места не резиновые.

Разобравшись с рутиной, я проверил, как алгоритмы отслеживают пользователя дарквеба с никнеймом «Oomba». Зацепивший меня своей древностью пользователь стал чем-то вроде халтуры, от которой я не хотел отказываться, тем более что допрос пойманного наркомана так и не дал никаких точных сведений. «Да, чат координаторов существует». Что он и кто он — никто из простых или не простых смертных понятия не имеет. Только те, кто непосредственно имеют отношение к внутрияпонскому наркотраффику.

Найти их… невозможно. Не с моими ресурсами. Генерал Соцуюки другое дело, но раз он даже не поднимал эту тему, значит, хода туда нет и ему.

— Работаешь? — заспанная Ленка сунула непричесанную голову в серверную, — А почему меня не разбудил?

— Потому что нормальные люди не спят в пять вечера, — парировал я, слыша звук открываемой входной двери, — У тебя три проекта не закрыто, кроме текущего, тренироваться нужно, а ты — тюлень.

— Я просто человек! — вопль, вырвавшийся из рыжей, был пропитан сонным отчаянием, — А не как вы, чудовища!

«Чудовище», откликающееся на имя Маны Кирью и положившее подбородок на макушку икнувшей с перепугу русской, улыбнулось мне, а затем, схватив подругу за халат, попыталось утащить с собой. Та, отчаянно сопротивляясь, скрылась во мраке коридора, плаксиво требуя, чтобы я убрал шпионов из её компьютера.

Нет уж, это сама. Только сама.

Через пять минут наше жилище сотряс крик отчаяния:

— Да пойдемте хотя бы в якинику, монстры!! Сколько можно работать?!

Хм, что-то знакомое. Раньше такие же крики издавала Асуми. Кстати, нужно бы узнать, как у неё дела.

Это оказалось до смешного просто. Один звонок Хиро Конго, один иностранный номер телефона, сброшенный мне на сотовый, один звонок. Подняла трубку сердитая китайская женщина, владевшая японским почти идеально. Значительно смягчившись, после того как я представился и объяснил цель, с которой звоню, она повесила трубку. А уже через пять минут Мана и Асуми весело трепались по моему мобильнику, причем хафу вовсю ругала меня, что «не позвонил раньше». О том, что она скрывается по своей вине (и подставила нас, к тому же) девушка вспомнила далеко не сразу, а когда вспомнила — тут же притихла. В итоге, с некоторым посредничеством матери Хиракавы, мы договорились, что пока хафу о возвращении в Японию даже не думает. На всякий пожарный.

Как оказалось, Асуми под крылом у родительницы учила английский и португальские языки. Хорошо, не теряет зря времени, не отбросила свою мечту. Можно поставить в пример невесть с чего повеселевшей Сахаровой, у которой и мечты-то нет.

— Как это нет? — возмутилась та, — Я хочу в якинику!

— Доставка приедет с минуты на минуту.

— Я хотела выйти на волю! К людям!

— Это без меня. Я вчера дрался с медведем и плохо себя чувствую.

Пангао, как и я, не был серьезен в нашей схватке, но помял меня более чем ощутимо. Всё-таки животное весит далеко не сотню, и не две, а пробить его мышечно-жировую броню я даже не пытался, лишь отбрасывал и выкручивался. Что еще хуже, ему и от бросков ничего не было, это же панда.

— Нормальные парни водят девушек по ресторанам, а не дерутся по вечерам с медведями… — пробурчала русская, шлепая босыми ногами в направление двери, откуда как раз раздался звук дверного звонка.

— Девушки тоже не ходят в ультракоротких халатах на глазах у жен некоторых парней, — парировал я, вызывая улыбку у готовящей стол к ужину Маны. Та, повернув голову ко мне, неловко поставила тарелку с овсяным печеньем мимо столешницы, из-за чего кругляшки рассыпчатого теста весело поскакали по полу. Согнувшись вместе с женой, мы начали их собирать, а когда закончили через минуту, я понял, что слишком долго не слышно Сахаровой…

Метнувшись к двери, я увидел лишь её саму, полуоткрытую, без всяких признаков русской, или, хотя бы, якинику.

Преодолев первоначальный импульс выскочить во двор, я рявкнул Мане, а сам метнулся в серверную, где у меня мониторы с подключенными по всему периметру общежития камерами. Это было правильное решение, потому что машина, увозящая двоих человек, несущих дёргающуюся Сахарову, уехала до того, как мы обнаружили пропажу русской.

Я тут же набрал номер Хаттори.

Через пять минут мы уже знали, кому принадлежит машина похитителей и даже отслеживали её маршрут по городу.

Окинавцы.

— Пришлю к тебе человека на мотоцикле, догоните. У меня есть возможность немного поиграть в центре со светофорами, — отрывисто сообщил Спящий Лис, — Справишься сам? Не хочу привлекать… сам понимаешь, кого.

— Справлюсь. Жду.

Пока одевался и готовился, оставшийся на громкой связи детектив предположил, что подобное похищение скорее всего связано с тем, что окинавским якудза, сопровождавшим представителей Комитета с этого острова, кто-то дал задание меня спровоцировать.