Хана мечу. Хорошо, что я взял сразу много. Второй плюс в том, что обмотка рукояти не позволяет оставить на ней различимых потожировых отпечатков, поэтому можно не отвлекаться на останки меча, как на улику. На травмы, новые и старые, отвлекаться времени не было, но я дал себе слово, что займусь ими плотно, как только окажусь дома.

Автомобиль, взревев, рванул с места, дёргаясь на пробитой шине, я рванул следом, концентрируясь на возможной защите от пуль, которые в меня предполагалось отправлять отступающим, но до этого не дошло. Вмятая крыша у скачущего автомобиля не дала бандитам подобной роскоши, как и развить достаточно высокую скорость. Тем не менее, я гнался за ними около трех километров перед тем, как не справившийся с управлением водитель всё-таки отправился в кювет.

В этот момент один бандит, нормально перенесший дорожно-транспортное происшествие, решил, что может, наконец-то, в меня выстрелить и попасть.

В ответ на высунувшуюся из погнутого окна руку с револьвером, я ударил «жаждой крови». Выстрелы все равно прозвучали, но они были вслепую, из паники. В ответ я оторвал заднюю дверь, оставаясь прикрытым корпусом машины.

— Свооолоооочь!! — дико заорал первый, вытаскиваемый мной за ногу из машины человек. С хрустом выдрав его наружу, я тут же ударил его кулаком в нижнюю челюсть, ломая её, да и позвонки не выдержавшей шеи заодно, а затем, став обладателем пистолета с тремя патронами, пристрелил обоих ворочающихся на переднем сидении якудза, так и не успевших прийти в себя.

Остался лишь их молодой пассажир, практически подаривший мне всю сложившуюся ситуацию. Он удивил в первый раз, выбив заклинившую дверь со своей стороны, а затем удивил вторично, выскочив и отчаянно заорав:

— Я вызываю тебя на бой! Я тоже «надевший черное»!! Бросаю тебе вызов, слышишь!!!

…разумеется, он попытался меня пристрелить, когда увидел… но не увидел. Вместо себя я поднял на руках труп первого бандита, того, со сломанной шеей, а затем банально перебросил его на парня, у которого в руках трясся вполне современный полуавтоматический, красиво хромированный пистолет. Тело шмякнулось на не успевшего среагировать дурака, а через пару секунд к нему присоединился я, отшвыривая пистолет и вздёргивая парня за грудки.

Он действительно оказался «надевшим черное», вполне мускулистым и крепким. Не даром же выбил дверь в машине…

— Я принимаю твой вызов, — проговорил я, отшвыривая парня назад, на вполне пристойное расстояние для начала боя.

Вскочивший на ноги человек, правда, не стал вставать в боевую стойку, а вместо этого, бледнея и слегка трясясь, начал быстро и торопливо говорить:

— Я сын Рокубея! Сайко комон Закагашира-гуми! — почти выплевывал он, — Мы держим всю Окинаву! Всю, понял?! Если с меня хотя бы волос упадёт, умрут все твои знакомые, понял?! Я уже позвонил отцу! Его уже предупредили!

Даже я, вполне далекий от дел якудза, знал о Закагашира-гуми, как о крупнейшем клане Окинавы. На острове всего полтора миллиона человек населения, хотя преступности и много, по меркам Японии, но в основном это мелкие кланы, вроде наших аракавовских Сенко, а вот крупная, действительно крупная организация, лишь одна. Закагашира. Этот парень — сын сайко комон, бывшего кумитё, оябуна. Если не врёт. Это можно использовать, но сразу же возникает вопрос о том, кто мог нанять такой клан? И зачем…

Точно, никто не нанимал.

— У тебя еще есть шанс выжить. Говори дальше, — сообщил я, оставаясь на месте, — Что вы тут делали? Зачем прицепились ко мне?

— Ты меня что, не слыша?!. — парень попытался обнаглеть, но я уже сократил дистанцию до удара.

Он оказался… нулём. Полным. Может, что-то и понимал в рукопашном бою, но никаких наработанных рефлексов у него не было. Отбив неловкую отмашку рукой, я подбил ногу придурка лоу-киком, ткнул его кулаком в живот, а затем свалил, буквально бросил о землю простой оплеухой, от которой тот, взвыв, схватился за ухо. Опустив каблук ботинка ему на левую руку, я раздробил некоторое количество костей, а затем вновь ударил в живот, превращая вопль боли в неразличимый сип.

Затем, достав из кармана телефон, набрал номер Хаттори.

— Я поражен, Кирью, — серьезно похвалил меня детектив, — Наконец-то ты убил не всех, а только кого надо.

— Просто подумал о том, что кому на Окинаве заниматься наркотиками как не Закагашира-гуми, — попытался я оправдаться под судорожное подёргивание валяющегося парня, — А раз так, то у меня есть казус белли по отношению к ним. С вашей поддержкой, разумеется. И под ней я имею в виду…

— … не моё чахлое тело, я понял, — хмыкнули в трубку, — Сиди там, где ты есть, определим по сотовому, тебя и твою добычу… заберут. Мика уже везет твою девушку домой. Кажется, русская крайне расстроена твоим поведением.

— Думаю, это тоже станет нашей общей головной болью, — ответил я, — А пока поспрашиваю нашего нового друга, кажется, я понял, зачем всё это было.

«Сын сайко комон», чьего имени я так и не спросил, долго молчать не стал. Разбалованный дегенерат, сожравший Снадобье, а затем усиленно прикрываемый могущественным родителем. Он не знал ничего путного о мире боевых искусств, о правилах боя и чести в общем, так что его подсознание вполне комфортно себя чувствовало, когда он избивал «в боях» молодежь «надевших», понимающую еще меньше, чем он. Открыв сайт и увидев там мою фотографию, парень решил, что вполне может меня заменить, прославившись в процессе.