– С твоей болезнью есть только один шанс родить и выжить – кесарево. И ты это знаешь. Но если вдруг начнутся преждевременные роды, и мы опоздаем, то твои шансы выжить будут равняться нулю. Я тебя предупредила, Кристина!

Наталья Александровна была недовольна, даже зла. У меня было мало шансов родить и при этом выжить. Узнав о моей болезни, она не собиралась за меня браться и даже – настаивала на аборте. Но Панину заставили взять на себя эту ответственность. Эмин прижал ее.

– Все будет хорошо, – неуверенно сказала я.

Мне только нужно забрать одну вещь из дома, и я вернусь. Не будет никаких «поздно».

Я вернулась в палату, окрыленная мыслями о скорой встрече с ними…

Я могу стать мамой. Когда Панина сказала, что у меня будет мальчик и девочка, я немного улыбнулась. В моем шатком положении пол был не столь важен. Главное, чтобы они появились на свет. Семья Давида позаботится о них, а если все закончится хорошо – они будут моими и только моими.

За последнее я и была благодарна Эмину. Он понимал, что в случае чего глава Басмановых отнимет у меня детей и глазом не моргнет, ведь он считает меня убийцей своего сына.

Пока я под крылом Эмина, мне ничего подобного не грозит.

Луна сменилась рассветом, а с приходом солнца все проблемы казались не такими уж и большими. Я даже улыбнулась, когда Маша своенравно ворвалась в палату. Началась ее смена.

– Ты что, выписываешься? – она недоверчиво сощурилась.

– Да. Ненадолго, только вещи для родов соберу. Ты же знаешь, мне некому их привезти.

– Так, давай я? Конечно, ты меня мало знаешь, но я…

– Маша, спасибо. Но я сама.

Эмин сразу обозначил, чтобы я никому не доверяла.

И я собиралась сберечь свое место жительство в тайне.

– Что ж, все равно вернешься, – Маша вздохнула, – буду ждать на роды.

Я кивнула, мы даже обнялись и быстро попрощались.

– А тебя есть кому встретить-то? На улице жара, вдруг в обморок упадешь, не дай Бог.

– Есть.

Когда в палате стало пусто, я набрала Эмина. В моем новом телефоне было только три контакта – Паниной, несколько запасных номеров Эмина и… номер Давида.

Это безумие, но когда я смотрела на знакомые цифры – то тихо млела от прошлого. От наших ноябрьских ночей осталась только память.

По-другому быть не могло. Давид ошибался, когда думал, что у него только два заклятых врага. Еще была я – первая в списке.

– Что случилось?

Эмин.

Я немного привыкла к его голосу. Эмин говорил отстраненно и порой даже грубо, но снимал мои звонки всегда моментально. Он обещал заботиться.

– Я сегодня должна поехать домой. На несколько дней, возможно, больше.

– Мне будет спокойнее, если ты останешься там, – раздражение проскользнуло в его голосе.

– Я доеду на такси, здесь недалеко, – заверила я, – просто ты просил уведомлять о всех перемещениях, вот я и звоню.

– Жди меня до вечера. Когда стемнеет, я приеду за тобой. Ты все поняла?

– Разумеется.

Придется ждать Эмина.

Я не хотела создавать этому мужчине еще больше проблем.

– Кристина, если ты не будешь меня слушаться, я перестану тебе помогать. Я иду против Эльдара Басманова. Просчитывай мои риски.

Эмин заносчиво положил трубку.

Я понимала все риски. Они были просто огромными, но причину, по которой Эмин на них шел – я не понимала.

Я строила логические цепочки, но все они не соединялись воедино.

Подумаешь, я бывшая подруга его жены… когда это было? Уже больше шести лет прошло, как Диана вышла за него замуж.

Кто я для него помимо этого размытого статуса?

Беременная девица его врага. Однажды Давид позарился на его жену, и Эмин упек его в тюрьму на пять лет.

Почему Эмин помогает мне?

Куда выгоднее было бы сбагрить Басмановым беременную женщину их мертвого сына.

Ее в тюрьму.

А детей – как в память о Давиде – растить самим.

– Безумие, – прошептала я.

Я включила телевизор.

Шли новости. Если я и включала телевизор, то смотрела только этот канал в глупой надежде услышать что-то новое.

Но каждый раз слышала одно и то же.

Когда за окном стемнело, я робко подошла к подоконнику.

Парк остался парком, набережная так и оставалось набережной. Только в моей жизни что-то кардинально поменялось.