И с грохотом он упал на колени, срываясь в безумном крике, что был результатом нашей с ней борьбы. Держась за свою голову руками, он пытался себя убить и лишь я не давал сжать ему собственную голову с такой силой, что черепушка бы разлетелась вдребезги. Но борьба длилась недолго и сознание Вестгота не выдержало, после чего он потерял сознание.

– Ты не смеешь говорить со мной в таком тоне! – раздался громовой голос Императора, из-за которого содрогнулись своды захваченного дворца.

– Как раз я и смею! – в ответ ему кричал второй голос, который я тоже узнал, ведь то был Малкадор Сигиллит.

Спор их был настолько яростный, что вокруг них начинал шипеть воздух из-за в том числе психического противостояния. Император был чем-то очень сильно разозлён, но всё же не смел использовать всю свою силу против друга. Впрочем, Малкадор ходил по очень тонкому льду, но иного выбора у него по всей видимости не было.

Кустодианец, который вёл меня лично к щит-капитану или кому-нибудь знающему, замер пред вратами. Вестгот был упрямым ублюдком и в результате его выходки меня сначала отправили к учёным, а потом в быстром темпе сказали вести меня прямиком к щит-капитану, а лучше сразу к кому-то из вечных, лучше Императору, который меня и создал. Это был не первый случай сбоя в прото-астартес. Они не были идеальными, некоторые сходили с ума, другие просто выходили дефектными, а чьи-то стволовые клетки изнашивались за считанные месяцы вызывая смерть буквально... от старости.

Всё это дорабатывалось и улучшалось при руководстве Императора, каждое новое поколение было лучше, как и постепенно в отдельные легионы громовых воинов добавлялись новые импланты. Некоторые приживались, другие оказывались бесполезными, Император пробовал всё и с каждым поверженным тираном он заполучал доступ и к их лабораториям, ведь эксперименты с генетикой на Терре не были чем-то диковинным даже у техноварваров.

Однако существовал ряд серьёзных преград, которые не давали создать Императору идеальных солдат.

– Что-то там стало душновато, – вдруг двери зала слегка приоткрылись и в щель протиснулся казалось бы простой человек.

Тот час он заметил меня и нахмурился. В кустодианцах никто не сомневался и они имели право видеть больше других, даже когда Малкадор и Император сорились. Но до других эта информация не должна дойти, как и Император должен был быть непогрешимым идолом, чтобы даже сама мысль пойти против него не могла родиться в слабых умах.

– Что он тут делает? – строго спросил человек.

– Господин Олланиус, – вежливо кивнул кустодий тому, кто был вернейшим союзником Императора ещё до того как первые корабли Человечества покинули Терру. – Этот громовой воин вёл себя странно. Странно даже по меркам дефектных. Учёные предполагают худшее, возможно даже вмешательство извне.

– Хм... – прищурился Олланий, глядя в жестокие глаза Вестгота, который кривился и выдыхал горячий воздух из ноздрей словно бык. – Я понял о какого рода проблеме идёт речь. Что же, Император с этим возиться не станет. У него есть куда более... более важные дела, с которыми не согласен Малкадор. Укрепите защиту и прикажите примархам готовиться к осаде Франкийских тиранов. Неспешно, без вашей помощи, пусть они проявят генеральскую гениальность, в которую их вложил Император. Громовые Воины должны стать чем-то большим, чем просто воинами, действующими по указке.

– Будет исполнено, – произнёс один из кустодианцев, начав отдать приказы по связи.

Сам же Олланий отправился прочь, взяв с собой отряд сопровождения и меня, а также ещё свой личный отряд телохранителей. Без лишних слов и объяснений меня погрузили на шаттл, а затем мы отправились прямиком в Гималаи. И меньше чем через двое суток я был доставлен прямиком в лабораторию, где создавались и обучались громовые воины. Именно отсюда Император начал свою очередную экспансию.

Очередную. Не первую.

– Иди за мной, Вестгот, и не вздумай поддаться голосам, – уходя по коридору в глубины гор, произнёс Олланий бросив на Вестгота ещё один взгляд.

И в этот момент я словно... словно почувствовал, что Олланий смотрит прямо на меня. Именно на меня, на мою душу, которая тенью нависала над Вестготом и должна была быть невидимой для других. Ведь я был в прошлом, сторонним наблюдателем того, что нельзя было изменить. И меня здесь раньше быть не могло.

Вскоре мы вошли в залы, где работали тысячи лучших учёных. Мало что сохранилось о них в истории Империума. Все лавры достались Императору, гениальному во всём. Но на деле большая часть заслуг Императора была им просто... просто забрана по праву собирательного образа. Да, он был умён и делал очень многое, но сделал ли он больше всех них? Нет, не сделал.

Как и в целом смотря на ситуацию изнутри я всё лучше понимал, что не человек создаёт историю, а история создаёт человека, как и роль этого человека в истории зачастую очень сильно преувеличена.

Бессчётное число колб стояли рядами, в них были заточены техноварвары забранные из разных уголков Терры. Лучшие из лучших, разных возрастов, от младенцев, до восемнадцати летних парней, над всеми ими ставили эксперименты. В ужасных гримасах искажались их лица, содрогались в судорогах тела, но все они были в коме, что в прочем не делало их страдания менее болезненными.