— Ох, заткнись нахрен, — прервал Покровитель Цветения. Затем она повернулась к Велио и Эдрейн. — Кстати, как мои люди? Растения Душ? Ах, не могу дождаться, чтобы увидеть, какие ростки появились с тех пор, как меня заперли

Эдрейн искоса взглянула на Велио. Найти новый метод использования ее образа было полезно, но ее терпение истощалось. И ее ожидания вознаграждения за такое поведение быстро таяли. — Эти препирательства — это то, что ты имел в виду, когда хотел моей помощи в освобождении Покровителей?

— Покровители, пожалуйста, — Велио Данн развел руками перед собой. — Что-то пошло ужасно не так в Нексусе. Почти все остальные стражи, которые должны были обеспечивать безопасность местоположения Святилища, погибли. Я подозреваю, что какая-то кабала скрывается в тени, организуя заговор, чтобы отрезать Нексус от его величайших героев—

— Какая кабала? — Покровитель Цветения скрестила две зеленые руки на груди. — Если вы хотите знать, кто вас убивал, не ищите дальше Покровителей, которые уже сбежали. Кто хочет, чтобы их старые соперники снова появились?

По указанию Невеи, они ровно в 10:30 подняли занавес над своим прилавком. Грязевые тропинки вокруг фестивальной площади все еще были в основном заполнены спешащими работниками, пытающимися подготовиться к предсказанному наплыву людей после окончания турниров, но несколько реальных покупателей бродили вокруг, не желая пробираться сквозь толпы или не заинтересованные в различных соревнованиях.

Клодетта нашла сонность этой обстановки на удивление успокаивающей. Видя, как буквально огромный населенный город вокруг нее мог пробуждаться и переходить к бодрствованию так же медленно, как медведь, просыпающийся в прохладный весенний день, дало ей самое странное понимание того, как ее образ мог оставаться в спящем состоянии большую часть времени. Теперь, когда она овладела ледяным опустошением Кларента, ей не нужно было ходить, как ржавая радиоактивная бочка, постоянно источая опасные остатки в окружающую среду.

Образ был ее, но она была чем-то большим, чем просто образ.

Клодетта прервала свои ментальные тренировки и оглянулась через плечо на заднюю часть, которая не давала ни малейшего намека на образ.

И Рэндидли, и Невеа так сильны, но их образы, кажется, так идеально вписываются в их собственную оболочку так ли они справляются с этим? Имея твердое чувство собственного я .

Даже сейчас она живо помнила, как чувствовала себя наблюдателем в собственной жизни. Клодетта отвлекала себя, но иногда ее тайные страхи намекали, что ей было бы трагически просто вернуться к своему беспомощному прежнему я .

Затем звук шагов вернул ее к передней части: пришло время для ее первого клиента.

Как она и практиковалась много раз, Клодетта объяснила меню, приняла заказ и выкрикнула его через плечо, а затем получила купюры от клиента и аккуратно отложила правильную сдачу. Не то чтобы валюта Экспиры была сложной или запутанной, но она хотела убедиться, что все пройдет гладко. Она протянула женщине средних лет аккуратно отсчитанные купюры и дымящуюся чашку еды. — Вот, мэм. Надеюсь, вам понравится ваш суп.

— Ну разве ты не прелесть? — проворковала женщина. Затем она уронила пятидолларовую купюру на деревянный прилавок, прежде чем отвернуться. Клодетта открыла рот, чтобы сказать женщине, что она уронила купюру, но движение было явно преднамеренным. Могла ли она по ошибке дать женщине неправильную сдачу?

И она почувствовала такую жалость, что оставила Клодетте милостыню?

— Катрина, — позвала Клодетта, поворачиваясь направо. Между передними частями прилавков была низкая деревянная стена, но она не препятствовала свободному распространению запахов и шума между рядами палаток под огромным тентом. Несмотря на то, что большинство блюд здесь были приготовлены из самых скудных ингредиентов (за исключением рагу Невеи, поскольку она выращивала свои овощи в саду), Клодетта почувствовала, как урчит ее желудок в ответ на дразнящие ароматы.

Катрина запрыгнула на табурет, чтобы перекинуть ноги через барьер. Когда она перебралась через край и приземлилась, она отбросила челку со лба. Ее тон явно имитировал профессионализм ее матери, но в ее высоком голосе это звучало как пародия. — Что тебе нужно?

Клодетта скрыла улыбку и указала на купюру на прилавке. — После того как я дала нашей первой клиентке еду, она оставила немного лишних денег. Ты знаешь, почему?

— О да, — Катрина подпрыгнула и схватила деньги со стойки. Затем она использовала купюру, чтобы обмахнуться. — Это чаевые. Клиенты дают их, когда ты хорошо работаешь — о, у тебя даже нет банки для чаевых? Ты, должно быть, очень хорошо поработала, если получила чаевые без банки для чаевых.

Клодетта позвала через плечо о банке для чаевых, и Д’мин вышел со стеклянной банкой. Она тут же напряглась; Клодетта чувствовала странное электрическое жужжание между ними с момента их первой встречи. Чем ближе они подходили друг к другу, тем сильнее ее образ, казалось, тянул ее к нему. Она поспешно прижала переднюю часть своего фартука, стараясь контролировать излучение Кларента вокруг Катрины. Было трудно слушать, как молодая девушка объясняет, что она собирается купить на свои чаевые после фестиваля, пока Д’мин продвигался вперед и с громким стуком ставил банку на деревянный прилавок.