Ведь моя магия требовала крови.

Молодой орк был все так же надежно закован в цепи и дополнительно — пристегнут к массивным кольцам в стене.

Камеру эту я оборудовал лично. На стенах — нанесены охранные контуры, которые я вдоволь насытил кровью Нильф. Сторожевым демонам был дан строгий наказ: все, в ком отсутствует сила Третьей, являются нарушителями. Таким образом, эльфы, как и я, свободно перемещались из камеры и обратно, но вот любому пленнику путь наружу был заказан. Единственный способ — использовать ключ-амулет, по своему свойству похожий на монетку, которую я когда-то зачаровал для маленькой Лиан. Этот ключ временно нацепили на шею орку, когда заволакивали его в камеру, и только с ним он сможет покинуть камеру. В противном случае демоны просто замуруют любую брешь собственными телами, будь то открытый дверной проем или дыра в стене, если у пленника хватит сил разворотить древнюю крепостную кладку. Такой вариант развития событий я тоже не исключал.

Пленник оказался очень молод, на вид — не старше двадцати пяти лет. Жили орки дольше людей, около сотни-полутора лет и приближались к этому показателю к подгорцам. Но вот только суровые условия жизни и кровавые традиции серьезно сокращали продолжительность жизни представителей этого народа. Если орк старел и уже не мог держать оружие в руках или эффективно помогать по хозяйству своему племени, он выходил на последний бой — бросал вызов собственному сыну, лучшему воину племени или даже вождю. По сути, ритуальное самоубийство, но для милости Харла каждый представитель землекожих должен умереть в бою — это касалось именно мужчин — так что другого выбора у них не было.

О женщинах этого племени знали мало. Те, кто сражался вместе с мужьями — ничем в традиционном смысле от них не отличались. Только что были в размерах поменьше. Тех же, что вели хозяйство, рожали и оставались в тылу, многие сотни лет никто не видел. Я этим вопросом тоже не сильно интересовался — родовая система племен орков это не та тема, на которую бы я хотел проводить изыскания. Как не слишком интересовался я и тем, через что проходили человеческие женщины, которые в итоге порождали полуорков. Род людской от вымирания, в общем-то, берегли две вещи: темные эльфы Н’аэлора, которые блокировали орочью орду в северных степях, и то, что мужчины-полуорки были в основной своей массе бесплодны и не могли продолжить размытие крови.

Едва я переступил порог, то сразу же почувствовал, что пленник пришел в себя. Нет, орк не подал виду, даже ровный темп дыхания не изменился. Но сразу же качнулась магическая сила в комнате, насторожились мои демоны — и в контуре, и в печатях на ладонях.

Полностью игнорируя возможную опасность, я присел на корточки и внимательно осмотрел рану на груди. Эрегор был опытным бойцом, да и в его отряде было несколько полевых целителей, так что подлатали орка неплохо. Вытягивающие компрессы, чистая, крепкая повязка. Кое-где рана еще кровила, но ее края прихватили нитью, а ускоренная регенерация землекожих сделала все остальное. Уже сейчас этот представитель кочевых племен был готов снова идти в бой.

— Если попробуешь дернуться, то пожалеешь, — спокойно сказал я, едва почувствовал, как напряглись мышцы на теле пленника. — Сейчас сниму повязку, терпи.

Орк немного приотрыл глаза и зло посмотрел на меня сверху вниз — если бы он осмелился, то мог бы попытаться укусить меня за голову, но какой в этом толк? — но дергаться не стал. Только оскалился и отвел взгляд в стену.

Я лишь ухмыльнулся. Все же, они были довольно близки к животным. Молодой кочевник чувствовал мою силу и понимал, что я не немощный старик, а самая большая опасность, с которой он мог встретиться в своей жизни. Хотя бы потому, что я находился в Минхталле и вел себя крайне свободно. Если пришел один, без эльфов — значит, я важная шишка. О высокомерии красноглазых соседей орки знали не понаслышке, так что связываться со странным стариком в моем лице точно не стоило. А еще кровь Харла сейчас просто бурлила в венах орка — от присутствия моих демонов и моих печатей. И вся эта совокупность деталей давала ему явное представление, что меня лучше слушаться.

Покорность орка была мнимой. Я понимал, что едва у него появится реальный шанс — он попытается меня убить. Но случится это не сейчас. Я делал ставку на мой третий-четвертый визит.

— Зачем ты опозорил меня? — прохрипел пленник, пока я отлеплял от его груди прикоревшую повязку, чуть срывая корки. Размачивать ткань, чтобы она отошла без проблем, у меня не было ни времени, ни желания. Все равно слишком долго этот землекожий не проживет. Как и десяток его собратьев, ранее схваченных эльфами по моему приказу.

Я поднял взгляд от заживающей раны и посмотрел в маленькие черные бусинки глаз, что скрывались за массивными надбровными дугами орка.

— Не беспокойся, скоро ты умрешь, — спокойно ответил я. — И ты сможешь умереть в бою, как хочет твой темный бог. И не в попытках сбежать, а как настоящий воин, с оружием в руках. Если не будешь делать глупостей и примешь свою судьбу, орк.

При всем моем отвращении к Харлу и его сути, он все еще был богом Темной Тройки, а значит, его воля требовалась при создании некоторых заклинаний. Мой разум был надежно защищен Нильф, так что думать о кровавом Втором божестве я мог все, что заблагорассудится, но вот вслух оскорблять его все же не стоило. Особенно в присутствии представителя избранного Харлом народа.

Глаза орка сузились еще сильнее, но больше он мне ничего не сказал. В моих словах не было лжи — заколоть, как бешеную собаку, мне пришлось лишь одного пленника. Все остальные пошли со мной на сделку и вышли на последний бой. Приняв свою судьбу и предпочтя предстать перед Харлом павшими в реальном бою, нежели быть убитыми при попытке сбежать, они сделали правильный выбор.

Они получали достойную смерть — я получал силу их крови для создания своих заклинаний. Все честно, а самое главное, подобная сделка устраивала Нильф.