– Я там преподаю, – Рут Сайвэ как раз забирал свой заказ из пищевого автомата.

– А какой предмет вы преподаете? – любопытство кошку сгубило, знаю, но мне стало чертовски интересно.

– Психологию разумных и развитие экстрасенсорных способностей, – ответил он, переходя к автомату с напитками.

– Ух ты, – я просто застыла, с восхищением глядя на этого мужчину, – а вы тоже, ну… экстрасенс?

– В некотором роде, – улыбнулся ксури, – все представители нашей расы наделены даром. Я, например, эмпат. Об этом свидетельствует знак на моем лбу.

– Вы читаете мысли? – напряглась я.

– Нет, что вы, – рассмеялся Рут, – я лишь улавливаю импульсы, которые помогают мне понять психическое и эмоциональное состояние человека, и то, если он находится на сравнительно близком от меня расстоянии.

– Здо-о-орово… – протянула я.

– Например, я с точностью могу сказать, что к шутке с крумуляским вечным клеем ваша четверка имеет непосредственное отношение, – он улыбался, открыто, искренне, а у меня внутри все похолодело, – не бойтесь, кадет Верник, я ни за что вас не выдам!

– Почему? – подозрительно прищурилась я.

– Ну, во-первых, это было крайне забавно, а во-вторых, тентурийцы порой такие снобы, что их не грех и проучить, – я открыла рот от удивления, а он продолжил, – у нас еще будет время побеседовать. Боюсь, если мы продолжим, то обед придется есть холодным, что крайне неполезно для организма.

– Приятного аппетита, – пожелала я преподавателю и направилась к друзьям, дав себе установку вызубрить за время полета всю информацию по другим расам, и ту, которую найду здесь в библиотеке, и ту, что дала перед отлетом бабушка.

– Верник, ну ты где опять ходишь? Я тебе полчаса уже место грею, а ты с каким-то ксури мило беседуешь! – вскинулась на меня Хунька.

– А я тебе махал, – констатировал Стас.

– Да, только слепой не заметил твоих жестов, Погодин, – и улыбнувшись ему, сказала, – особенно тентуриец.

– А что тентуриец-то? – оскорбился Стасик, – с него пока и клея хватит.

– Кстати о клее, – решила предупредить друзей, – тот ксури, с которым я мило беседовала, Хунечка, он наш преподаватель и эмпат по совместительству.

– Мысли что ли читает? – насторожился Стас.

– Мысли не читает, но эмоциональное состояние улавливает, – я отправила в рот печеный баклажанчик и зажмурилась от удовольствия. Аппарат здесь готовил вкусно.

– Верник, не томи, – поторопила меня Хуня.

– Даал… Даал… – прорезался Жоркин голос.

– Никому ты ничего не давал! – как всегда влез Стасик.

– Даал… Да, Аля, рассказывай, – наконец-то выразил свою мысль наш говорун.

– А рассказывать-то пока нечего, – я отхлебнула сока, – в общем, знает он, что это мы клей разбрызгали.

– Каааак? – хором спросили ребята, затаив дыхание.

– Сдавать он нас не собирается. Видимо, потому что ему тоже дорогу тентурийская кошка перебежала, но нам не может везти вечно, – и я деловито стала ковыряться в рыбке.

– Алька, что ты предлагаешь? – Стас допил свой неизменный чай с молоком и отставил стаканчик в сторону.

– Мы команда? – спросила я, а друзья кивнули в ответ, – значит и поступать должны как команда. По сути, ничего плохого этот тентуриец нам не сделал, просто отношения между нашими расами накалены, вот и вырывается негатив, что с его стороны, что с нашей. Операция была рискованная и мы чуть не попались. Впредь все проделки СЖАХ предлагаю планировать тщательнее, а возможность их осуществления решать общим голосованием и только в случае реальных проблем у кого-то их нас.

– Со… соо… согласен, – сказал Жорка.

– Я за, – согласился Стас.

– Согласна, – вяло отмахнулась Хунька, – пусть живут твердолобые пока я добрая.

Мы еще посидели в столовой, пообщались, познакомились с курсантами из других групп Солнечной системы и по сигналу подготовки к первому гиперпрыжку разошлись по своим каютам. Устроившись в кресле, я погрузилась в изучение полезной информации.

В файлах типовой библиотеки «Этилгейла» справочной информации по расам Коалиции содержалось до обидного мало, зато очень подробно была расписана история самой Звездной Академии. Оказывается, это учебное заведение возникло еще в те времена, когда ни о какой коалиции и речи не шло. Существовали расы, которые боролись друг с другом за сферы влияния. Военные конфликты между ними то и дело вспыхивали в разных частях Вселенной и были настолько жестокими и кровопролитными, что порой погибали народы, населяющие целые планеты… В одной из таких войн погибла родная планета влаппи – Миссура. Ее населяло несколько разумных рас, но выжить удалось лишь горстке неприхотливых влаппи. Это была последняя капля, переполнившая чашу терпения всех разумных нашей Вселенной. Тогда и созвали первый Великий Совет, в который вошли представители восьми самых развитых и сильных на тот момент рас, а еще – влаппи, как самые пострадавшие, их голос учитывался наравне со всеми.

И вот спустя некоторое время, над одной из торговых планет, Совет создал место, где все народы обменивались своими знаниями, делились изобретениями, для того, чтобы сосуществовать мирно, на благо нашей Великой цивилизации – Высшую Звездную Академию. Здание, парящее в воздухе, вызывало восхищение. Этот волшебный дворец собрал под своей крышей многие выдающиеся умы. Эмблемой ВЗА стала девятиконечная звезда, каждый лучик которой означал могучую расу, входящую в Совет.

Постепенно, конфликтов становилось все меньше, межрасовые отношения стали более ровными и наступила Золотая Эпоха. Стремительно развивались межпланетные дипломатические отношения и торговля. Благодаря ученым вперед шагнула наука, став всеобщим достоянием. Открывались новые миры, планеты, спутники планет, укрепилась материально-сырьевая база. Сектора, которыми руководил Великий Совет, стали экономически независимы и процветали.