– - Поздравляю, господин петрин.

– - Чего-чего?
– - вскинул голову Василий, -- как ты меня назвал?

– - Да это так, к слову, персонаж один.

– - Саша поставил бокал на стол, -- а вот что ты, Василий, будешь делать, когда денег будет некуда девать? Когда все фрамуги уплотнишь, и тадж махал в Орехово достроишь?

– - А-а, понял я тебя, понял куда гнешь! Не то, говоришь, надо? А срать нам на ваши тонкости! Думаешь, ежли не рембрандт, так уж и жить незачем? Так?

– - Ну, это ты, Василий, круто взял, Рембрандты не часто рождаются. Хотя суть ты верно уловил.

– - Так чего же мне прикажешь делать? Как достичь полноты жизни?

– - Очень просто, Василий. Меценатствуй.

54.

Тяжелая сумка с картошкой била по ноге, мешая идти. Митя направлялся к выходу с рынка. Веселый бородатый латыш уверял, что картофель чист.

– - Не беспокойтесь товарищ, Латвию не задело -- говорил он напористо, пожалуй слишком напористо, -- меня проверили на въезде, вот квитанция.

"Запросто может быть перекупщик", - подумал Митя и свернул в узкий проход между ларями под надпись "Радиационный контроль".

Это не было, строго говоря, помещением, просто уширение прохода, ведущего на задний двор рынка, а еще точнее, просто ниша в стене, неглубокий альков. Б алькове на рассохшейся лавке сидела бабка в белом халате поверх ватника, в валенках на резиновом ходу и в карикатурно огромных наушниках на голове. Провода от наушников уходили в армейский полевой радиометр, стоящий здесь же на лавке. Сунув щуп радиометра в мешок, бабка объявила:

– - Чисто, следующий...

– - А откуда вы знаете, что чисто?
– - спросил Митя, заинтригованный.

– - А то стрекочет, -- сказала бабка.

– - А сейчас не стрекочет?

– - Щас нет!

– - А что сейчас?
– - переспросил он, чувствуя, что нарывается на неприятность.

– - Щас тихо!!!
– - с трудом сдержавшись, ответила она -- как в гробу.

За спиной начали роптать напирающие покупатели. Понимая, что его сейчас сметут, Митя все же задал последний вопрос:

– - А вы знаете, что космический фон должен быть слегка слышен всегда?

В ответ он услышал неожиданно дружелюбное:

– - Иди, иди, академик, не толпись.

Он шагнул под моросящий дождь, мимоходом заглянув в стоявшую за дверью охряного цвета бочку с надписью "Радиоактивные отходы".

На дне в склизкой жиже плавал гнилой огурец.

55.

Из бесед

– - А вот ты, -- спросил слесарь Борька старшего лаборанта Редвуда, -лучше скажи, ты, по правде, еврей?

– - По правде - нет, -- ответил тот, -- а тебе что за дело?

– - А откуда у тебя фамилие взялось, а?

– - А фамилие у меня, -- ответил Редвуд,

– - английское.

– - Так ты что же, американский шпион, а?
– - Борька замолк в ехидном любопытстве. Любил он людей впросак загонять.

– - Иди нахер, -- ответил Редвуд.

56.

После того, как Швеция официально объявила о поднятии радиационного фона над страной и пришлось наконец признаться в Чернобыльской аварии, забот у старшего инженера Афанасия Лукьяновича прибавилось. Наконец-то его знаниям и умениям нашлось достойное применение.Как фигура, облеченная доступом к средствам гражданской обороны, он развил оживленную полезную деятельность. В техническом полуэтаже над экспериментальным цехом Афанасий Лукьянович основал "Пост по проверке на радиоактивное заражение".

Стукнувшись головой о гулко зазвеневший в ответ воздухопровод, Митя зашел и двинул к столу, у которого уже толклись сотрудницы с авоськами.

Афанасий Лукьянович восседал за столом, как многорукий будда, манипулируя двумя щупами одновременно. С двух сторон от него стояли большие армейские радиометры, сзади висел плакат "Конфигурация и топология радиоактивного следа", из кармана пиджака газырями торчала связка походных счетчиков Гейгера. По столу были аккуратно разложены аптечки с антидотом и два противогаза. Рядом, неустойчиво и косо, была прислонена к стене последняя, счастливо избегнувшая испытания боем, бронеплита.

Когда подошла его очередь, Митя грохнул мешок с картошкой на стол.
– Ваше слово, товарищ госприемка!

– - Аккуратнее, Митя, аккуратнее, говорю тебе, -- обеспокоился будда, засовывая оба щупа в мешок, -- ты мне антидот тут рассыплешь, да.

– - А противогазы зачем?
– - спросил Митя, -- против метану?

– - Для боеготовности, говорю тебе, да, -- уныло ответил Афанасий Лукьянович.

За все время его противорадиационной деятельности ничего существенного им пресечено не было. Радиометры показывали только слабоколеблющийся космический фон, гейгеры редко потрескивали на случайно пролетавшие альфачастицы.