– Это первый и последний раз, когда я позволяю тебе говорить о Тее, как о соблазне.

– Но не о Дементре. Я оставляю тебе Тею. Потому что она сама хочет остаться с тобой. В отличие от Дементры.

– На что ты намекаешь?

– Я оставляю тебе Тею, – повторился Золото, – но взамен заберу Дементру.

– Она тебе что же, вещь?

– Ты обращался с ней именно как с вещью.

– Забирай. Если сможешь отыскать её останки.

– Можешь рассказывать эту сказку другим, но не мне. Я не верю в то, что ты убил Ртуть.

– Почему же?

– Потому что ты любил её не меньше, а может даже больше, чем я. Но ты садист, потому ты вёл себя с ней именно садистски… Скажи, где ты оставил Дементру, и я найду её.

– Вот именно. Я садист. Поэтому можешь даже не сомневаться в том, что я действительно убил её.

– Ты так говоришь, чтобы она не досталась мне. Законченный эгоист. И Тею взяв, Дементру не отдаёшь…

– Вот именно. Я эгоист. Поэтому можешь даже не сомневаться в том, что я действительно убил её.

Платина повторился. И в этот момент, очевидно, Золото наконец понял и поверил…

– Ты… Убил… Самую невероятную девушку из всех… Что знал этот мир? – в голосе Золота послышалось отчётливое помутнение.

– Я даровал ей гарантированное спокойствие. Она больше не страдает. И никогда не будет страдать. Ни из-за меня, ни из-за подобных тебе, ни из-за кого бы то ни было. Её больше никто и никогда не обидит. Я позаботился об этом.

Бой произошёл не из-за Теи. Он произошёл из-за Дементры. Конан входил в холл, когда увидел последние секунды роковой сцены. Платина развернулся и направился в противоположный коридор, когда Золото, воспользовавшись моментом, вырвал из барной стойки стальной шест… Рваным краем он успел повредить повернувшегося к нему спиной Платину, на что Платина отреагировал металлической скоростью – в секунду оказался у противоположной стены, до которой Золоту было не дотянуться, но… Край шеста в руках Золота уже обратился в платиновый – платина продолжала быстро обращать стальной предмет в новую масть…

Золото с металлической силой швырнул шест в Платину, который, метнувшись на противника, по словам Конана, не успел бы отбить смертоносное оружие, потому что отвлёкся на влетевшую в помещение на металлической скорости Тею…

Конан говорит, что штырь должен был войти прямо в сердце Платины. Утверждает, что это было неизбежно. Но Теа возникла на пути смертоносного оружия, заслонив своим телом тело Платины. Штырь сместился, в результате чего насквозь прошёл через два тела, впритык к обоим сердцам… Хотя… Я не уверена в том, что в итоге он не задел сердца. Говорят, что если бы задел, пострадавшие уже были бы мертвы, но почему они, в таком случае, до сих пор не очнулись? Удар был слишком близок…

Я применила свой дар наилучшим образом: разъединила пронзённые тела, не касаясь их, и не позволила им агрессивно рухнуть в прибывающую воду, после чего, выплывая на поверхность, на расстоянии помогала остальным поднимающим утопающих, притягивая вторых вслед за собой, о чём, конечно, промолчала – пусть думают, что сами спасли эту пару, что это удачные потоки воды, их любовь и совместные силы помогли им так ловко поднять этот металлический груз. Между прочим, Платина весит неприлично много, как для личности, нуждающейся в спасении посредством подъёма тела из-под толщи океана…

Уже на поверхности я пыталась просканировать бессознательных при помощи своего дара, найти в их грудных клетках осколки платины, но так как они оба Металлы и вся их кровь, по сути своей, металлическая, у меня в итоге ничего не вышло “нащупать” – я лишь улавливала, что передо мной лежат два тела, которые я, по сути, могу крутить-вертеть, как мне то будет угодно, но из которых вытряхнуть лишний песок мне не удастся, так как я не различаю, что в них лишнее, а что нужное… В итоге Беорегард расковырял их грудные клетки вручную: голыми пальцами. Он прощупал уже успевшие затянуться раны изнутри, но в итоге так и не нашёл никаких осколков. Если же речь идёт не об осколках, а о песчинках, быть может, об одной лишь застрявшей вблизи сердца песчинке, тогда… Тогда их не разбудить. Уровень регенерации у них в таком состоянии критически снижен: много не порежешь. Первую рану их тела затянули быстро, но от второй до сих пор у каждого зияет след… Вывод: их силы истощены. Или… Направлены на другое. В любом случае: физически вредить им нельзя. Значит, никаких операций или… Или одна, профессиональная, рискующая стать последней.

Теона обрыдалась. Но, услышав от Конана всю историю о происхождении рокового ранения Теи, вдруг не на шутку разозлилась. Сквозь зубы она, словно дикий зверь, прорычала одно-единственное: “Уничтожу!”. Она, что почти для всех было неудивительно, вырвала из себя это восклицание по отношению к Золоту, но конкретно для меня этот факт не был очевидным. В итоге выяснилось, что я одна испугалась за пребывающего в этот момент в бессознательном состоянии Платину – никто даже не допустил вероятности того, что Теона вознамерилась уничтожить не его. Даже сама Теона не усомнилась в выборе мишени. Почему? Чего особенного все нашли в Платине? Любовь Теи?..

Что… Платина… Сделал… С Ртутью?..

Кручу-верчу этот вопрос в своей голове, но ответа уже который час не улавливаю. Задавать эту шараду вслух нет смысла: никто из окружающих меня личностей не обладает точным ответом, все только и могут строить догадки. Но не строят ведь… Потому что доверяют Платине. Почему? Потому что он нашёл Тею, спас Тею, привёл Тею, влюбил Тею… Вот моя догадка: не доверяй шпиону. Как бы двояко это ни звучало в условиях того, что я являюсь истинной парой одного из лучших шпионов в истории Павшего Мира… Ладно. Перефразирую. Доверяй шпиону только в одном случае: если ты крышуешь этого шпиона. Я крышую Тристана. Лучше даже не представляйте, насколько. Кто крышует Платину? Никто. Теа ему не пара. Она ему, и для себя – лишь влюблённость. К тому же, исходя из пересказанного Конаном диалога Золота с Платиной, подтверждается моё изначальное убеждение в том, что избранник Теи далеко не ягнёнок. Итак, что имеем: не ягнёнок без крыши что-то сделал с той, один лишь образ которой сумел золотыми руками ревности вывести из строя 1 + 1 = сразу 2-ух Металлов. Хм… Пожалуй, в этой истории личность Дементры теперь даже сложнее, нежели образ Платины. Но вопрос по второму остаётся острее графенового лезвия: почему вы все выделяете именно Платину? Ответ: потому что он особенный. По-че-му именно он?.. Думайте… Думайте… Думайте… Ответ ведь есть.