— Тимур, — лепечу, не зная, что и сказать теперь.

Почему я вдруг решила, что его можно уже не бояться? Из-за того, что спас от урода в клубе? Или из-за того поцелуя, который для него ничего не значил?

— Что Тимур? — хмыкает он. — Надо было думать, прежде чем что-то говорить. А теперь уже все, поздно. В лес тебя отвезу.

— В лес?

— Ну, да, — кивает он.

— Зачем в лес? — дрожащим голосом переспрашиваю и хлопаю глазами, уставившись на Власова. — Я не хочу в лес, мне в больницу надо. Тимур, я же это несерьезно! Я же… Прости!

— Да расслабься ты, Наумова, — заливисто смеется он и, хлопнув меня по ладони, крепко сжимает ее. — Я ж прикалываюсь. А ты на серьезных щах все воспринимаешь.

Прикалывается… Очень смешно!

И тут я ловлю себя на мысли, что Тимур по-прежнему держит меня за руку, словно мы парочка влюбленных. Поворачиваю голову и смотрю на него с таким восхищением, словно минуту назад он не запугивал меня своими дурацкими шутками.

Такой серьезный и… красивый. Эти скулы просто сводят меня с ума, а губы… Смотрю на них и вспоминаю наш поцелуй.

Моя рука рефлекторно сжимает его ладонь в ответ, и Власов будто приходит в себя, резко одергивая руку.

— Извини, задумался, — произносит он, а я ругаю себя за то, что посмела пошевелиться.

Ну, естественно, просто отвлекся на дорогу и забыл убрать руку. А я уже понапридумывала себе чего-то! Глупая, глупая, глупая! Когда я уже забуду про Власова? Сколько гадостей ему еще нужно сделать, чтобы я выкинула его из головы? Он мне не пара! А я ему — тем более! Да и зачем ему такая, как я, если он без проблем может заполучить любую красотку?

Возникает такая неловкая пауза, что не знаю, куда себя деть. Да и вообще, наше взаимодействие с Власовым все чаще теперь лавирует между чувством неловкости и ненависти! И это мне нравится куда меньше, чем глухая неприязнь со стороны Тимура. К этому я уже успела привыкнуть. А вот теперь я просто не понимаю, как себя вести с ним! Ведь своими добрыми поступками по отношению ко мне, он нарушает свой образ безжалостного тирана-диктатора.

И, с одной стороны, это подталкивает меня воспринимать его иначе, с более положительной стороны. А с другой… С другой заставляет сильнее насторожиться, ведь я прекрасно понимаю, что эти перемены неспроста и могут предвещать еще большие проблемы, чем прежде.

Тимур достает из кармана свой навороченный смартфон и включает музыку, которая заполняет тишину. И всю оставшуюся дорогу мы просто молчим. Оно и неплохо — общение у нас как-то не очень складывается. Мы с ним из разных миров, и нет общих точек соприкосновения, абсолютно.

Я понимаю это так же отчетливо, как и то, что Тимуру нужно от меня. Просто холодный расчет, просто игра, в которой я уже проиграла до начала первого раунда. Я влюбилась не в того и теперь вынуждена страдать. А он, как назло, не отпускает, терзая мое сердце еще сильнее.

Слушаю музыку, и мелодия песни словно отражает мое состояние, еще сильнее дергая за струны души. Внутри все сжимается, а к горлу подкатывает колючий ком. Откидываю голову на спинку сидения и прикусываю губу, стараясь не разреветься. Да, слишком уж я сентиментальная, не могу ничего сделать с этим.

— Наумова, ты чего там? — отзывается Тимур, приглушив музыку.

Черт, я же отвернулась, как заметил?

— Нормально все, — отмахиваюсь.

— А че глаза на мокром месте?

Власов, ну тебе-то какое дело?! Что-то тебя не волновало мое состояние, когда ты поручил своим дружкам гадости мне делать. А сейчас неймется тебе!

— Рука болит, вот и все, — отвечаю ему и еще сильнее отворачиваюсь к окну.

Его вопрос не так раздражает, как еще сильнее заставляет себя жалеть, и слезы сами вырываются из глаз.

— Прости, — тихо отвечает Власов.

Что? Прости?! Он знает такое слово?

— За что? — искренне удивляюсь и, быстро смахнув слезы, поворачиваюсь к нему.

— За руку! За что же еще? — с таким возмущением произносит, будто это какая-то очевидная мне вещь.

— Тебе не за что извиняться, это ведь неспециально вышло. Наоборот, ты пытался меня защитить. И уж лучше так. Рука-то заживет…

— И часто ты ходишь в клубы? — задает вопрос, не дослушав.

— Нет. В первый раз пошла. И, думаю, что в последний, — хмыкаю.

— А чего вообще пошла, раз раньше не ходила?

— Оля нас позвала, — отвечаю. — Честно говоря, я не очень хотела идти, но Алёна уговорила.