Некоторое время смотрю на высветившийся номер: этот самый абонент звонит мне так редко, что вызов можно счесть не столько историческим событием, сколько просто— напросто ошибкой. Но звонок умолкать не собирается, и я все-таки беру айфон.

— Добрый день, Захария.

— Здравствуйте, миз Эбигейл. Вы можете говорить?

Так и хочется огрызнуться: а с чего бы я тогда тебе отвечала?! Но уж матушкин-то секретарь моего раздражения ничем не заслужил, да еще по какой причине звонит, неужели… Отвечаю поспешно:

— Да-да, конечно, могу! Что-то с мамой?

Голос Лэя кажется удивленным:

— С главной госпожой все в порядке. Они только что отправились в СПА с миз Роксан.

Фу-ух… Тогда что?.. Секретарь откашливается и начинает осторожно:

— Сейчас позвонил референт президента Мейли…

Мгновенно стреляет болью в висок — ну что еще?!

— Он не смог с вами связаться, потому обратился ко мне.

Конечно, не смог: после долгой горячей ванны я напрочь вырубила айфон и проспала добрых полсуток. Вот только что спохватилась, включила — и сразу оказалась всем нужна!

— Ему, в свою очередь, сегодня звонили из полиции…

Я делаю осторожный и длинный вздох-выдох — по завету моего… то есть Чэна Маркуса.

— …осведомлялись, насколько строго следует соблюдать конфиденциальность, в том числе проводить ли судебное заседание закрытым, если до него дойдет дело.

Я молчу. Значит, кто-то в полиции покопался в моей биографии или попросту узнал меня. Профессиональная память на лица, остается только позавидовать!

— Прежде чем довести случившееся до сведения ваших родителей, нам… референту Чжоу необходимо переговорить с вами лично.

— Давай лучше ты всё сам ему передашь, а, Захария? Я сейчас не в состоянии выдержать допрос еще и отцовского референта!

Который бывает куда страшнее любой полиции и даже спецслужб!

Лэй выслушивает мой рассказ молча, безо всяких подбадривающих или сочувственных комментариев, лишь в конце задает пару уточняющих вопросов.

— И, Захария, разумеется, у меня нет никакого желания, чтобы мое имя полоскали в СМИ или даже в суде, — заканчиваю я.

Да и вообще напоминали миру, что я все еще существую! Представляю заголовки газет и подстрочники телевизионных каналов: «Похитили старшую дочь мультимиллионера Артура Мейли!» Уже достаточно в прошлом потрепали нашу фамилию в светских новостях и соцсетях, прежде чем служба по связи с общественностью сумела всё подчистить…

— Передам все ваши слова в точности, — уверяет Лэй. Но как ни странно, отключается не сразу — после паузы я с удивлением слышу: — А вы сами в порядке… Эбигейл?

Произнесение моего имени без обычного официального обращения «госпожа», «миз» и прочая, выходит у Захарии с заметным трудом. Я невольно улыбаюсь: уже второй человек, явно не привыкший выражать сочувствие и поддержку, пытается мне их сегодня оказать. Вот ему я отвечаю честно:

— Пока нет, но обязательно буду!

— Рад это слышать, — вежливо ответствует мамин секретарь. — Всего вам доброго.

— И тебе не хворать, — говорю уже в замолкшую трубку. Лэй всегда настолько идеален, что периодически очень хочется его раздразнить, вывести из себя. Чем-нибудь шокировать.

Вот только ради достижения этой желанной цели собственное похищение я вовсе не планировала!

В понедельник объясняю коллегам свой медицинский воротник тем, что потянула шею в спортзале. Впрочем, перед занятиями его все же снимаю: а то решат некоторые, что изгнание зла с помощью красной лилии прошло слишком успешно… Кстати, цветок, несмотря на обещанную однодневность, по-прежнему свеж, упруг, ярок и заполняет ароматом всю мою крохотную квартиру. Вот еще законное основание не пускать в дом всяких ненужных гостей с заявленной аллергией!

И сразу стыжусь этой мысли. Ведь именно Маркус Чэн спас меня той ночью: без него я или замерзла бы к утру до смерти, или стала жертвой так невинно сейчас выглядящего похитителя. Ну или, пытаясь защититься, сама бы его ранила, а то и убила, что тоже как-то…

Конечно, я вовсе не собираюсь из благодарности выходить замуж за Чэна, но уж думать-то про него всяческие гадости перестать могу. И… еще могу угостить его ужином. Разумеется, безо всяких последствий-продолжений, только еда! Тоже благодарственная.

Надо позвонить.

Я как раз медитирую над мобильником, формулируя нейтрально-вежливое приглашение, когда тот неожиданно подает голос. Вздрогнув — уж не сам ли Чэн почувствовал, что сейчас некоторые маются в отношении него в серьезных раздумьях? — нажимаю вызов:

— Слушаю?

— Миз Эбигейл, добрый день.

Хм, такими темпами я привыкну к необычайным вещам в своей такой обычной жизни! Например, к внезапным похищениям.

Или повторным звонкам Захарии Лэя.

— Вы уже закончили работу.