Что-то изменилось.

Во мне?

В нем?

Как-то слишком внезапно Захария начал проявлять заботу и беспокойство о старшем ребенке своей подопечной, то бишь обо мне! Даже и не подозревала, что секретарь вообще в курсе, где я работаю, где проживаю — ведь я вне сферы его обязанностей! За последние пять лет мы пересекались в родительском доме считанное количество раз, не считая обязательного присутствия на семейных мероприятиях. И уж тем более никогда не вели разговоры на личные темы. Или он и впрямь чувствует себя практически… хм, моим братом? или…

Чертыхаюсь, обнаружив, что глотаю пустой кипяток — за такими интригующими мыслями даже чай заварить забыла.

Да ну, бред! Чтобы Захария Лэй вдруг взял и воспылал ко мне нежными чувствами? Ни с того ни с сего. Через десяток лет знакомства. Конечно, что скрывать, такой неожиданный поворот очень греет душу. И женское тщеславие, да. Но все-таки я склоняюсь к мысли, что добросовестный секретарь мамы просто на автомате распространил свою заботу и на ее отпрысков. Прежде всего на ту, которая больше всего вызывает беспокойство у его подопечной. Хм… Что-то в моих мыслях Захария из мужчины из плоти и крови все больше превращается в натурального ангела- хранителя семьи Мейли! Без крыльев. И нимба.

Чушь, чушь и снова натуральная чушь!

Просыпаюсь ночью от сказанного, кажется, в самое ухо тем фокусником- шаманом: «В твою жизнь сейчас пытаются войти двое мужчин». А вдруг Захария Лэй — как раз тот самый второй?!

…Да что ж ты будешь делать!

— Здравствуй, маленькая Мейли!

Я привстаю поприветствовать хозяйку. Та оглядывает меня и сокрушенно качает головой:

— Ты всё такая же тощая, деточка моя! Сколько раз тебе говорила — кушай хорошо! А коли лень, некогда или готовить не умеешь, приходи каждый день к матушке Гу! Откормим так, что к концу года замуж выскочишь, вот сама увидишь!

Хорошо, что не зарежут, как откормленную под зиму свинью! Пряча улыбку, говорю:

— Сейчас не модно быть толстой, матушка Гу! Даже на сайтах знакомств парни сразу интересуются, сколько ты весишь, какой размер одежды носишь…

— Ай-я, да на что тебе те глупые сайты! Говорю: кушай мои обеды и расцветешь, как розовый пион! Щечки станут наливные, персиковые! — Чувствительно щиплет меня за щеку, словно маленького ребенка, и вновь опечаливается: — А то вон какая ты бледненькая, небось, всеми ночами над книжками учеными сидишь, красоту- молодость свою губишь!

Я перехватываю веселые взгляды оборачивающихся от ближайших столов посетителей и с трудом удерживаю улыбку на собственном лице. За пять лет уже попривыкла к патриархально-бесхитростным нравам этого района: здесь любой на улице может остановить тебя и полюбопытствовать, откуда ты приехала, кто твои родители, где училась, где работаешь, сколько заплатила за вот это самое платье и какие у тебя планы на ближайший вечер, год и жизнь в общем… И очень расстроится и даже оскорбится, если будешь слишком краток в ответах: что в ином месте считают назойливостью и вмешательством в личную жизнь, здесь — проявление неравнодушия и заботы о соседях, ближних и дальних.

Старушка заговорщицки склоняется ко мне, что совсем нетрудно: сидящая я и стоящая хозяйка практически одного роста; раньше люди были куда мельче.

— А хочешь, сведу тебя с одной хорошей свахой? Обязательно найдет тебе красивого да работящего парня! Она-то любого насквозь видит, не то что в этих ваших интернетах! Там ведь каждый может написать про себя, что ему только вздумается- придумается!

— Спасибо за заботу, матушка Гу, но я уж как-нибудь сама, правда. — Демонстративно смотрю на часы и восклицаю: — Ой-ой, времени-то сколько, скоро уже обед закончится!

Правильно нажимаю на ее больную мозоль: встрепенувшаяся хозяйка всплескивает руками.

— Ох, и впрямь, что это я, совсем тебя заболтала! Вон твоя еда, уже несут. Да поторопись ты, Мяо, бестолочь, наша маленькая Мейли торопится!

Сложив руки под фартуком, старушка с умилением наблюдает, как я ем, даже давиться начинаю: так и простоит надо мной весь обед? За что мне сегодня такое повышенное внимание, вон полно других посетителей, которые просто жаждут поболтать с вами, матушка Гу!

— А тот мальчик, с которым ты в прошлый раз приходила… — слышу я над головой. Так вот в чем дело! Вернее, в ком — в Чэне Маркусе.

— Да?

— Он тебе кто?

— Ну-у… — Сказать правду — жених, точнее недожених? Хозяйка, конечно, отстанет с моим откормом и хорошими свахами, зато следующих расспросов не оберешься. Нет, лучше все-таки не подробничать. — Знакомый.

Матушка Гу щурится так, что и глаз совсем уже не видно: точно изо всех сил вглядывается в меня, пытаясь вызнать правду. Не поддаюсь — продолжаю демонстративно поглощать обед. Вкусно ведь!