Заведующий сглотнул. Он начал понимать масштаб.

— Так что запомни, — главврач ткнул его пальцем в грудь, — его люди для нас как родные. Чтобы лизали им ноги, если попросят. Понял?

— Понял, — быстро буркнул он. — Чего тут непонятного…

Главврач отпустил подчиненного, поправил халат и направился в приёмный покой, где уже лежали раненые рабочие и охранники.

— И да, — бросил он через плечо, — если кто спросит, скажи, что я лично за ними наблюдаю.

Телепорт из «Яковлевки» в «Екатеринино» подействовал на меня как ледяной душ.

Из пятидесятиградусного ада я попал в осеннюю прохладу.

Даже не ожидал такого контраста.

Выдохнул, чувствуя, как кожа покрывается мурашками от внезапного перепада температуры.

Дорога до столицы заняла больше десяти часов.

Я ехал почти без остановок, лишь раз подзарядил аккумулятор макром и подлил бензина.

Пейзажи за окном менялись: от полей до лесов, а ближе к столице, создавая заторы, на дороге то и дело появлялись большие группы повозок, гружённых продукцией.

Крики извозчиков, скрип колёс, запах навоза.

Приходилось сильно снижать скорость и давить на клаксон, чтобы кто-нибудь вообще уступил дорогу.

К вечеру я уже начал клевать носом.

Пришлось остановиться у ручья, умыться ледяной водой и выпить четверть флакона бодрящего эликсира. Горький, гадкий, но глаза сразу прояснились.

Остановился в гостинице «Золотая антилопа» на окраине.

Название было сказочным, а само место действительно уютным: двухэтажное здание с резными ставнями, запахом дерева и свежих специй.

Хозяин — бородатый мужчина в кожаном фартуке, выбежал на крыльцо, едва я въехал на территорию.

— Добро пожаловать, путник! Номера свободны, ужин ещё горячий.

— Баня есть? — спросил я, вылезая из машины.

— Дровяная, как и положено, — он ухмыльнулся, обнажив потемневшие от времени зубы. — И банщики тоже отличные.

Я кивнул, с наслаждением потягиваясь.

Через два часа я уже нырял в холодную купель, закрывая глаза от удовольствия.

Баня, веники, чередование горячего пара и ледяной воды — всё это смыло с меня пыль, пот и следы крови скорпиона.

Остатки бодрящего эликсира всё ещё работали.

Но я знал, что стоит плотно поесть, и я тут же завалюсь спать.

И не факт, что засну на подушке, скорее всего, ещё до того, как голова коснётся её.

Утро в «Екатеринино» встретило меня прохладным ветерком и запахом свежеиспечённого хлеба.

Надев запасной тёмно-синий сюртук, я направился в администрацию.

Здание, как и в «Яковлевке», было построено из чёрного обсидиана, видимо, таков был колониальный стандарт для этого сектора миров.

Тяжёлые двери, мрачные коридоры и тот же взгляд чиновника за конторкой: «Очередной проситель».

— Барон Пестов. По протекции губернатора Суханова.

Чиновник вздохнул, но поднялся:

— Его превосходительство уже давно ждёт.

Ждёт?

Я взглянул на часы в приёмной: до назначенного времени оставалось две минуты.

Генерал-губернатор Горшков — мужчина лет пятидесяти, с брюшком, но цепким взглядом, развалился в кресле, изучая меня, словно ждал целую вечность.

— Вы опоздали, барон, — сказал он, не вставая.

Я не стал его поправлять.

Видимо, привык, что все приходят за час до назначенного времени «на всякий случай».

Но моё время стоило дороже подобных игр.

Мы потратили несколько минут на то, чтобы представиться друг другу, обменяться любезностями и прочей пустой болтовнёй.

Затем я положил перед губернатором карту его колонии, предполагаемый план прокладки железнодорожных путей и графики с таблицами.

— Ваш основной доход — сборы с телепорта, ведущего в центральную колонию, — я указал на график на столе. — С помощью моей железной дороги вы сможете удвоить, а то и утроить грузопоток без расширения портала.

Горшков не спешил с ответом.

Он просто постукивал пальцами по столу, словно просчитывая выгоду.

— И какая мне от этого польза? — спросил он наконец. Голос был ровным, но взгляд — хищным.

Ага. Вот так сразу намекает на личный интерес.

Я позволил себе лёгкую улыбку.

— Через вашу колонию пройдёт самая длинная ветка, более трёхсот километров. Представьте, как вы будете выглядеть на приёме у Императора, когда зайдёт речь о развитии колоний. Вам будет чем блеснуть.