— Лёля, ты бы Антона своего подлечила, — огорошил дворянин Елисеев сестру, едва начав разговор.

— Подлечила? — не поняла Ольга. — От чего?!

— Точно сейчас не скажу, но, похоже, у него с ногами что-то не то, — не надо думать, что тёзка стал бездельничать на занятиях у Эммы после изменения характера отношений с нею, но при простом рукопожатии точной картины состояния зятя он увидеть не успел, а принудительно это самое рукопожатие продлевать ему не позволили правила хорошего тона.

— Я не замечала… И Антон не жаловался, — удивилась сестра. — А ты теперь и такое умеешь?

— Умею, — скромно признал тёзка.

— И что, тебе это дозволяется?! — удивление Ольги подскочило на запредельную высоту.

— Не мне одному, — ответил он. — С этим вообще теперь проще будет. Свободнее, то есть. Так что можешь не прятать свои таланты, а ежели что — звони прямо мне, у меня есть к кому обратиться, если сложности возникнут.

Ольга молча и до крайности выразительно посмотрела на младшего брата.

— Вот как даже… — выдала она после слегка подзатянувшейся паузы. — Спасибо, буду знать… А ты можешь как-то точнее сказать, что с Антоном?

— Могу, — на сей раз скромность ответа была явно показной. — Но мне нужно минут пять, может, и десять. Если увижу, что смогу исцелить, то и больше.

— Исцелить?! — говорить про удивление сестры в данном случае не приходилось, нужно было более точное определение её состояния, но, вот незадача, тут даже «обалдение» и «изумление» смотрелись не особо подходящими, а другие приличные слова на ум не приходили. — Что же такое с тобой происходит?

— Ничего особенного, просто научили, — если бы проводился чемпионат по притворной скромности, тёзка сейчас имел все шансы убедительно его выиграть.

— А меня научат? — загорелась сестра, но тут же и сдала назад. — Хотя что я… У меня же три из восьми, а не как у тебя…

— Я спрошу, — сказал тёзка. — Но это единственное, что могу обещать. Дальше, сама понимаешь, не от меня зависит.

— Спроси, — в голосе Ольги звучала надежда. — А с Антоном… Приходи завтра к нам? Сейчас-то, наверное, мы уже собираться будем.

Тёзка, разумеется, прийти обещал, но не завтра. Послезавтра подполковнику Елисееву надо было уже явиться на службу, вот под это младший Елисеев и решил подстроиться.

…Ничего такого уж страшного с городским секретарём не случилось. Да, увидел у него тёзка последствия давней травмы левого колена, но источником проблем эти последствия пока не стали. И уже не станут — дворянин Елисеев постарался на совесть. Ольга, пока брат занимался её супругом, сидела рядом, широко распахнув глаза и видно было, что ей стоило немалого труда не раскрывать рот, настолько она впечатлилась увиденным.

— Витя, но как?! Я что-то чувствовала, даже какое-то цветное мельтешение видела, но так… Не знала даже, что такое вообще можно! — восторженно затараторила она.

— Можно, как видишь, — с некоторым самодовольством, вполне, однако, оправданным, ответил тёзка.

— Я так, наверное, не смогу, — потянуло Ольгу в самокритику.

— Не зарекайся, — остановил дворянин Елисеев переход самокритики в самоуничижение. — Посмотрим. Я же обещал поговорить… Думаю, и на твоём уровне тебе можно помочь с развитием. Если Антон не против, — добавил он и вопросительно посмотрел на зятя.

— Антон, Витя говорит, что теперь уже можно не скрывать мои способности, — растолковала она мужу текущее положение.

— Раз так, я не против, — согласился Улитин, тут же проявив правильное понимание: — В Москву надо будет ехать?

— Я обещал поговорить, — повторил тёзка. — Пока именно поговорить, решение зависит не от меня. Если решение будет положительным, то да, в Москву.

— Хм, новые времена, стало быть… — оценил ситуацию городской секретарь.

— Они самые, — подтвердил тёзка.

Разумеется, посмотрел дворянин Елисеев и Ольгу, как до того родителей и Наташу, но все они оказались здоровыми, разве что у отца нашлись следы боевых ранений, какой-то опасности уже не представлявшие, но тёзка всё же немного, самую малость, и там подправил.

В оставшиеся дни главным тёзкиным развлечением стали обильные и разнообразные застолья. Так-то по нормам Кремлёвского полка кормили товарища сытно и даже вкусно, но с домашней едой всё равно же не сравнить. Я уже опасался, что скоро наше общее тело не поместится в мундир, но отпуск как-то быстро подошёл к концу, и обоим Елисеевым — стершему и младшему — пришлось вновь планировать операцию по маскировке способа убытия внетабельного канцеляриста на службу, и вскоре названный чиновник отзвонился Денневитцу, уведомив шефа о прибытии, а со следующего утра засел, по распоряжению начальства, за подробный отчёт о своём ученичестве у Кривулина и Кошельной. Эмма, однако, пока не считала обучение завершённым, так что к её и нашей с тёзкой радости дворянин Елисеев периодически отъезжал в Михайловский институт. Так прошло около недели, а потом…