Сегодняшний сон, явно навеянный видениями этого неприятного дракона, был довольно странным и таким же неприятным. И чувствовался даже не совсем сном, а каким-то непонятным видением, пришедшим ночью к беспокойному разуму вместо сна.

Началось всё с того, что мама фактически издевалась над их Большим крылом. Это был бой, прям как тот, что был вчера. Но вместо того, чтобы учить, она активно пользовалась преимуществом в высоте и весе, чтобы фактически избивать его, нанося чувствительные удары когтями и хвостом. Он активно пытался избежать этого, прячась за сталактитами и даже пытаясь улететь под потолок, но она всё же догнала его и впечатала в землю. Судя по её словам, она хотела пробудить в нём какого-то монстра, которого она видела в нём когда он вылупился. О чём она вообще вещала? Как Глин, который к тому же в этом странном сне был ещё безобиднее (хотя казалось бы куда), чем в реальности, мог показать какие-либо признаки монстра?

К счастью, Цунами прервала это бессмысленное избиение, куснув Кречет за хвост, отчего последняя отпустила беднягу. Она наконец прервала пытки, которые почему-то называла тренировками, и, сказав что записала в свиток ещё один провал, недовольно удалилась.

Глина утащили за хвост в реку, чтобы он восстановился. Что ж, кое в чём Цунами никогда не меняется. Всё так же кусает за хвосты, и всё так же считает плавание лучшим средством от всего на свете.

Потом они стали говорить о своих родных родителях. Тут всё логично — в условиях, где у них не было мамы Кречет, а была только какая-то её извращённая и злая версия, подобные разговоры служили отдушиной. Дракончики воображали, что родители их искали, а Цунами воображала себя потерянной морской принцессой, не зная, что так и есть. Что ж, похоже у неё во всех реальностях есть на этом какой-то пункт.

Уже после еды они… исполняли? Что-то вроде пьесы о том, как погибла королева Оазис. В сонной версии её смерть почему-то приписывают мифическим побирушкам — тем самым существам, что бегают на двух ногах и таскают у драконов еду или красивые поделки. Но если в реальности такую версию всерьёз никто не рассматривал, то похоже во сне она была основной. А потом, согласно пьесе, пришли дочери, и всё дело оказалось в том, что королеву не победили в битве за трон, и потому ни у кого нет твёрдых прав на правление!

Вспоминая этот эпизод, Звёздолёт едва сдерживал смешок. Ну что за нонсенс! Почему пескокрылые семьи вообще должны принимать ту, кто лучше убьёт предыдущую королеву? Как будто предводитель выбирается не за то, как хорошо он ведёт своё племя, а тупо по силе когтей. Да в реальности такую просто бы никто слушать не стал. Вон, у Пурпур, что сходит с ума, уже сторонников, кроме её семейного клана, и не осталось — одни бунтуют тихо, а другие, как Медночешуйные и Агаточешуйные, довольно-таки громко. А у пескокрылой королевы, что решила бы взойти на трон таким способом, в принципе бы не было сторонников, даже своей семейной стаи — ведь она собственными когтями убила мать.

В реальности, конечно, дело обстояло куда сложнее. Первое: внезапная смерть Оазис от неизвестного когтя оборвала кучу межсемейных договорённостей, которая та, как оказалось, поддерживала в основном устно благодаря своей феноменальной памяти на морды и запахи — отчего распалась куча больших союзов и альянсов (вон, семья Шип вообще объявила себя независимым городом). Из этого вытекало второе: не было твёрдого курса, куда должно двигаться племя, ведь с распадом сети договорённостей, гарантом которых выступала старая королева, каждый начал тянуть добычу в свою сторону. И каждая сестра, собственно, представляла собственный курс движения: Прожог говорила о том, что сила крыльев, когтей и пламени будет вести племя, Ожог говорила о том, что только новая сеть альянсов из самых лучших, острый ум и хитрость приведёт к процветанию племени, Поджог же просто хотела восстановить всё как было, и методично собирала обрывки союзов, много общаясь с другими драконами — поэтому большинство из пескокрылых её и любило, так как знало её в довольно красивую морду лично и не раз, и тоже было не прочь восстановить как раньше.

Ну а кончился спектакль тем, что Кречет из сна пришла под конец и всё испортила, вещая о том, что они слишком взрослые, чтобы играть. На самом деле, звучало очень странно — даже взрослые любят погоняться друг за другом и покусаться, если нечем заняться. А уж когда она решила за это наказать Цунами тем, что она не будет спать в реке, это окончательно лишилось всякого смысла…

Затем Ласт принёс новость о том, что Завтравидец придёт завтра. Опять же, это скорее всего было полной бессмыслицей — Агаточешуйные, на территории которых находился этот таинственный связной с серой чешуей (как это иногда мелькало в маминой памяти, пока она не прерывала мысль), вряд ли пустили бы на свою территорию подозрительного морекрыла. В отличие от Кречет, что они знали хорошо и которая служила гонцом между семьями, по пути просто залетая в какую-то пещеру в большой горе.

Мало того, эту новость пришлось подслушивать. А вот это тоже было логично — ведь во сне воспитатели были не теми, кто заменил им родителей, а натуральными тюремщиками, и потому дракончики хотели знать их планы относительно себя как можно раньше. Реакция дракончиков была интересной — они решили, что Завтравидец их освободит от этого заключения в пещере. И если там он такой же, как и реальный, то они были наивные…

Тут сон кончался, и неожиданно Звёздолёт понял ещё одну вещь. Его сонное альтер-эго не имело его сил. Ни предвидения будущего, ни чтения мыслей — ничего! Он был просто драконом, который любил много читать и знать. Это было… странно, и ощущать, как ты видишь только своё воображение вместо реальных драконов было глубоко неправильным.

И почему их яйца не поместили под свет луны в качестве сильного символического жеста, как это было сделано в реальности? Ночекрыл надеялся, что в следующих снах-видениях, если это вдруг продолжится, ответ всё же будет.

***

А тем временем, утренний свет наконец стал пробиваться через световой колодец, и другие драконы стали пробуждаться. А вот морекрылки и дождекрылки уже не было! Неужели таки решили с утра пораньше исследовать? Ну да, первая ж в темноте едва ли не лучше его самого видит, а второй с её великолепным восприятием высоких контрастов достаточно точечного свечения полоски под крылом.