— Пойдём в пещеру, доча! — наконец сказала мама. — Завтра мы полетим на семейную поляну, и ты там вволю наплаваешься в большой заводи.

— Ещё часик! — попросила Цунами, радостно плеснув хвостом и отправив себя против течения.

Кречет вздохнула, и, вместе с остальными, растянулась на камнях, что впитали тепло солнца:

— Звёздолёт, расскажи наконец о своём сне. А то мы с этими новостями совсем залетались, и ты не рассказал, — наконец спросил Глин.

— О, снова странные сны про странных нас? — с интересом спросила Солнышко.

— Да… — вздохнул Звёздолёт. — Продолжение предыдущего сна-видения. В котором Завтравидец наконец-то прибыл. Это было… неприятно. Без тебя нам не на кого было опереться, и мы были совершенно одни. Но Цунами всё же была смелая достаточно, чтобы сказать ему в морду, что нас держат как пленников.

— Безрассудно смелая, я бы сказала, — влезла Слава и тотчас была обрыгана хвостом от морекрылки, что неслышно подплыла их подслушать, отчего её оборки возмущённо пыхнули красным. — Покусаю!

Цунами задрала подбородок, а потом засмеялась, пока Звёздолёт с улыбкой продолжил:

— Кречет сказала ей, что она неблагодарная ящерица, а потом он увёл меня на приватный разговор. На этот раз он не видел во мне лидера нашей группы, да и честно говоря, я нисколько не производил такого впечатления. Так что мне просто начали говорить про том, что у ночекрылов есть репутация, что я должен стать лидером, ведь ночекрылы лидеры по природе, иначе буду большим разочарованием для племени. В общем, бесцеремонно взвалили на меня ответственность и отправили восвояси с наказом никому не говорить…

— Бедный, — пожалела Солнышко, пытаясь аккуратно дотянуться до него хвостом, но он был слишком далеко, по другую сторону мамы.

— Когда Завтравидец ушёл, Цунами выловили из реки и приковали цепями за то, что она была неблагодарная и видимо за то, что она их опозорила. Потом Глин подслушал разговор взрослых и рассказал нам, что Завтравидец приказал натурально убить Славу.

Мамино тело напряглось как камень, едва она услышала эти слова. Она не могла в это поверить. Она, которая послала к лунам Завтравидца лично и Когти Мира в целом едва узнав, что Славу хотят заменить, в снах Звёздолёта спокойно услышала такие его приказы, и ухом не повела.

— И что случилось дальше? — негромко спросила мама, едва сдерживая злость на извращённую версию себя. — Очевидно, та я никак не собиралась этому препятствовать…

— Поняв, что Цунами прикована, а ночью Славу попытаются убить, Глин поплыл по подземной реке искать выход, чтобы открыть нам запирающий камень с другой стороны. Тогда же она впервые показала нам, как она умеет сливаться с фоном, прячась от всех, а потом мы наконец смогли освободить Цунами от цепей силой нашего совместного пламени, и она нырнула вслед за ним в реку. Ночью мы конечно же заснуть не могли, особенно когда искали Славу, но всё же ближе к рассвету сон нас сморил… и тут всё кончается.

— Просто отлично. Всё становится хуже, да настолько, что вы начинаете отчаянно сбегать из пещеры. Почему тебе вообще подобное снится?! — возмущённо спросила Кречет.

— Я не знаю! — воскликнул Звёздолёт. — Оно просто приходит ко мне во сне непрошеным, как видение, но только не про будущее!

— Очень странное видение…

— Я думаю, что ты и правда видишь несбывшееся прошлое, — вступила в разговор Солнышко. — Как бы мы росли, если бы у нас была плохая мама…

— Я бы не хотела, чтобы такое прошлое было, — проговорила Кречет, начиная понемногу успокаиваться и гладить драконят носом в жесте привязанности. — Оно плохое. Оно приносит вам страдание. Хорошо, что здесь всё иначе.

Наступил вечер. Цунами, наплававшись, наконец вышла из речки, и тоже растянулась на камнях, потихоньку высушиваясь. Конечно же, она тоже оказалась лизнута, а потом мама наконец повела их спать в её пещеру.

Теперь всё наконец-то пахло достаточно обжито, в том числе и потому, что там была мама. Драконята собрались в кучку, которую увенчал гордо урчаший Глин, и Кречет накрыла их своим большим крылом. Всё было просто замечательно — и даже Звёздолёт, ожидающий продолжения снов, наконец успокоился достаточно, чтобы заснуть под тихое урчание грязекрыла.

Что ж. Сон продолжился. С одной стороны Звёздолёт хотел узнать, смогли ли они сбежать и куда, а с другой его откровенно угнетала та безнадёга, в которой находились их тамошние версии.

Они проснулись от того, что свет начал бить в глаза. Вспомнив, что они должны были подать сигнал, они начали кидать отобранные свитки в кучку и быстро подожгли их, и он, как ни странно, начал давать довольно густой дым. Может, во сне эти свитки были не из папируса? Или просто эта сонная логика опять…