– Почему ты всегда выключаешь свет, когда мы вместе, - неожиданный вопрос.

– Нравится, что ничего не отвлекает от тебя, - признаюсь.
– Мы как будто в домике. А еще я тебя не стесняюсь. Если нечаянно сделаю что-то не то, это проще сгладить.

Костя неожиданно расслабляется.

– А ты что думал?
– понимаю, что тараканы в его голове устроили по этому поводу настоящую дискотеку.

– Что тебе противен шрам.

– Ты уверен, что он тебя портит, - понимаю.
– Кость, не говори ерунды. Во-первых, он объективно не такой уж заметный…

– На лице - может быть. А с ладонями что предлагаешь делать?

– Хм… - в голове возникает сразу несколько идей.
– Можно сделать мне массаж. Можно просто меня погладить. Можно, в конце концов, приготовить ими поесть или покопаться в машине.

Костя смеется. Громко, искренне.

– Я люблю тебя.

– Я тебя тоже.

– Лика, они все в ожогах!
– с какими-то истеричными нотками произносит он.
– Это противно! Ты действительно хочешь, чтобы эти ладони прикасались к твоему телу?

– Завел шарманку!
– начинаю звереть.
– Ты же обнимал меня уже триста раз.

– Тогда я старался об этом не думать, - признается Костылев и становится в этот момент очень ранимый, уязвимый.

Беру его ладонь и подношу к своей щеке. Не могу удержаться и покрываю ее поцелуями.

– Самый лучший, - улыбаюсь и чмокаю в щеку. Не могу удержаться и прижимаю его ладонь к груди, потом поднимаю водолазку и глажу себя ею по животу.

– Лика, - Костя как-то подозрительно ерзает.
– Все, я понял, что тебе совсем не противно.

– Тараканы угомонились?
– радуюсь.

– По поводу шрамов - почти. По поводу моего характера - нет.

– Что не так с твоим характером?
– вздыхаю.
– Давай, Кость, сегодня я буду твоим личным психологом.

– Все со мной не так, - Костылев рычит.
– Ты найдешь лучше. Моложе…

– КАК.ТЫ.МЕНЯ.РАЗДРАЖАЕШЬ!

Срываюсь с его рук и начинаю нервно расхаживать по двору.

– Кость, ты меня бесишь!
– рычу шепотом, чтобы соседи за забором не слышали подробности наших разборок.

– Ты меня иногда тоже, - отвечает Костылев как ни в чем не бывало.

– Окей, - соглашаюсь.
– Я могу найти помоложе.

– С ним у тебя будет достойное будущее, - никак не может угомониться Костя.

– Слушай, - наклоняюсь над ним и рычу, - а можно я сама буду выбирать с кем я хочу связать свое будущее? Задолбал! Ты в такие моменты не лучше Андрея! Тот тоже знает, что мне нужно, лучше меня!

– Лика, в мире много достойных мужчин.

Жалею о выключенном свете. Очень хочется видеть с каким выражением этот баран сейчас мне такую фигню говорит.

– Достойных женщин тоже много! Женись!

Очень хочется перейти на крик, но я держусь.

– Хорошо, я найду помоложе, - начинаю объяснять ему, как маленькому ребенку.
– А толку-то в нем, если это будешь не ты? Не твои руки, не твой голос, не твои мысли, не твой характер, не твое отношение… Не хочу! Кость, не хочу!

– Ты еще молодая и наивная, - твердит Костя, как заведенный болванчик.

– Иди на хер!
– рычу и иду к папиным турникам.

Бесит! Вот же уперся!

– Слушай, - оборачиваюсь к нему снова.
– Мы можем прекратить это все прямо сейчас! Я уволюсь! Найду работу…

– Будешь петь с бомжами в переходе и спать с ними на одной подстилке, - Костылев самым наглым образом надо мной издевается.

– Я не пропаду, - объясняю ему то, что и сама давно знала.
– Кость, не пропаду! Работы много, пусть и не такой оплачиваемой и перспективной. Мне будет нормально.

Просто смысл тебе говорить мне о других мужчинах, если у меня уже был ТЫ. Ты, Кость! Да мне после тебя и смотреть на других будет противно! Ты показал мне что значит любить. Ты показал КАК мужчина любит и как относится.

– Можно и лучше, - Костя вздыхает.

– Иди на хер!

Телефон пиликает. Пришел курьер с нашей едой.

– Я заберу, - Костылев идет к калитке, а я иду к папиным турникам.

Скидываю с себя пиджак, запрыгиваю на перекладины и несколько раз подтягиваюсь. Раскачиваюсь, хватаюсь ногами и начинаю качать пресс.

– Ты меня поражаешь, - Костя останавливается рядом.
– Характер абсолютно мужской. Тебя растили как мальчика. Но откуда в тебе столько женственности?!

– Нет.Ее.Во.Мне, - бормочу между упражнениями.
– А мордашка накрашенная и шмотье - так это маменька вложилась в мое воспитание. Должно же во мне быть что-то от нее.