— Знаменитой, ага. Нахер-нахер такое.

— А придется, дорогая фра. У нас здесь намечается судебный процесс. И ты будешь основным свидетелем с нашей стороны. Вот визитка нашего адвоката. Позвони ему, сегодня же. Он тебе назначит предварительную встречу, где все объяснит.

— Чего?! Да идите вы в жопу! Какой еще суд? Какой свидетель! Я… — Под моим взглядом она слегка сникла, — позвоню твоему адвокату-хренокату. Во что ты, ска, меня втравил?

— Всего лишь в судебный процесс, о принадлежности права интеллектуальной собственности. Всяко лучше, знаешь, чем тебе сулило твое прошлое. Ведь занимайся ты тем же, что и раньше, в конце концов, стала бы не свидетелем, а обвиняемой. Что? Не так?

— Хер бы кто меня поймал, ска. — Буркнула она, но уже без прежнего энтузиазма. — Лан Олег, мне работать надо, а не с начальством трепаться.

После чего сбежала, выхватив у меня карточку адвоката. Смешная она. И да, с ней мне тоже повезло.

Я прошел в кабинет, с отвращением протянул к себе стопку документов, требующих внимания. Ненавижу канцелярскую работу. Давно я что-то маску не выгуливал. Сейчас наблюдение с меня и с офиса снято. В Алом рассвете тоже. После потери третьей команды наблюдателей и неудавшейся засады, служба безопасности «Нитей» перестала впустую тратить людские ресурсы. Надо бы…

Дверь открылась. На пороге стоял Карл Августович. Неожиданно.

— Вернулись, наконец-то, Карл Августович. Как там ваши секретные дела?

— Я, собственно, сейчас все расскажу, Олег. Только кофе сварю, если вы не против.

— Еще бы я был против! Без вас я пью какую-то мерзкую бурду. — Пожаловался я на жизнь-боль своему бывшему опекуну.

Интерлюдия. Форт Алый рассвет. Несколькими днями раньше.

Кирилл покинул особняк уже испытанным путем. В прошлый раз служба безопасности его отсутствие вроде не обнаружила. А сегодня ему снова пришло сообщение с точкой встречи, от таинственных «доброжелателей». Кирилл, с одной стороны, понимал, что его пытаются вывести на эмоции. Использовать его собственные сомнения, чтобы подгадить брату. Вот только брату ли? Он ведь и сам сомневался. Сколько от Олега, а сколько от Арлекина в том, кто зовется братом? Не убил ли он, Кирилл, Олега собственными руками? В тот самый момент, когда положил амулет на грудь умирающего. Эти «доброжелатели» знали болевую точку Кирилла. И знали непозволительно много об Арлекине. И явно не испытывали к нему никаких добрых чувств. Совершенно очевидно, что они пытались вбить клин в отношения между старшим и младшим Строговыми. С другой стороны, очевидно, что они знают больше, чем сам Кирилл. Но он разберется в собственных чувствах и в мотивах противника. Сам. Он уже взрослый.

Будучи занят подобными мыслями, Кир покинул драгоценный квартал, миновал зиккурат… Смешные словечки Арлекин в обиход ввел, конечно. И углубился в район промзоны. В этот раз встречу назначили в круглосуточной столовке, в которой харчевались простецы, работающие в ночную смену. Не заброшенная стройка, в конце концов.

Кирилл свернул в переулок и напрягся: впереди шевельнулась тень. Он попытался нащупать эмоцию встречного, но ничего не вышло. Тень впереди как будто была прикрыта тонким стеклом, о которое бессильно скользили щупальца его ауры.

Кирилл остановился и взялся за рукоять револьвера. По совету Святова, он захватил с собой огнестрельное оружие.

— И что же, Кирилл Витальевич, — раздался до боли знакомый суховатый голос наставника. — Вы теперь огнестрельное оружие незаконно носите?

— К-Карл Августыч. — Слегка заикаясь, произнес Кирилл.

Наставника он уважал и побаивался. Тот не был ограненным, но мог уделать любого ограненного в ранге мастера, не напрягаясь.

— Уже семьдесят пять лет я Карл Августович. Куда вы собрались, Кирилл, на ночь глядя, втайне от службы безопасности. — Карл Августович приблизился и зажег слабый фонарик на комме. — Ты, кстати, Святов, вылезай из маскировки. С тобой у нас отдельный разговор будет. — Добавил он в пустоту переулка за спиной Кирилла. — Что у нас здесь за маленький заговор?

— Я. Эээ. Ничего. Куда хочу, туда хожу. Ваше какое дело? — Перешел от робости к агрессии Кирилл. А что оставалось? Ситуация глупее не придумаешь.

— Ну так. — Рядом появился Святов. — Карл Августович. Он под охраной. Я отвечаю…

Старик бросил на дядю Гришу такой взгляд, как будто клинком ткнул. И Святов, который ни зерга, ни тварей хмари не боялся, как будто уменьшился в размерах.

— С тобой, Святов, будет отдельный разговор. Ты можешь идти. Я тебя не задерживаю.

— Но…

— Я неясно высказался? В твоем присутствии больше нет нужды. Это внутренние дела семьи Строговых.

Кир надеялся, что дядя Гриша хмыкнет, матернется и останется. Зерг там плавал. Он приподнял руки ладонями вверх и растворился в темноте переулка.

— Теперь вы, Кирилл. — Обратил свой колючий взгляд на подростка наставник. — Вы несовершеннолетний. Ответственность, как юридическую, так и моральную, за ваши действия несут другие люди. Например, я. Если с вами что-нибудь случится, Олег Витальевич с меня спросит с первого! И будет прав.

— Да нахер я ему не сдался! — Вдруг вырвалось у Кирилла. — Еще не понятно, зачем я вообще ему нужен… — И здесь Кирилл прикусил язык. Вернул себе самоконтроль. Он ограненный. Сапфир. Разум — его оружие! И щит. Так Арлекин говорил… Зерг зерговский!!! Его снова охватила бессильная ярость.