— Семья Филатовых…как же, как же! Известнейшие на весь мир промышленные предприятия!

Незнакомка выглядела удивленной…вернее (и я готов на это поставить рубль), ее удивление было явно притворным. Она меня точно знает. Скорее всего, видела на виртуальных изображениях.

— Меня зовут Мэри Сью, я имею честь быть подданной Ее королевского Величества, королевы Анны, а также старой подругой дамы Кристины, и я, поверьте, очень рада знакомству с вами, барышня! Я слышала об ужасном…инциденте, скажем так…произошедшем вчера днем. Надеюсь, с вами все в порядке? — заявила она, а затем обратилась к Кристине. — И у кого только совести хватило устроить столь подлое покушение на это прелестное дитя?! Я непременно попрошу посольство следить за ходом расследования этого дела и желаю, чтобы все виновные непременно понесли заслуженное наказание!

У нее отличный русский, с легким британским акцентом. Возможно даже, она его нарочно имитирует.

— Я в порядке, благодарю вас. Кто бы ни стоял за вчерашним…фейерверком, ему или ей для меня точно ничего не жалко, ибо мне прислали весьма дорогой…«калькулятор». — ответил ей.

— Калькулятор? — удивленно переспросила Мэри, а затем, покопавшись в сумочке и достав оттуда видеофон, запустила на нем калькулятор, продемонстрировав дисплей мне. — Наверное, я что-то неправильно поняла, не очень хорошо знаю русский язык, но вот же калькулятор.

— У вас калькулятор для предварительных расчетов, а тот, что «неизвестные доброжелатели» прислали мне, был для окончательных. — процитировал я «бородатый» анекдот оттуда.

Мэри на несколько мгновений «зависла», после чего совершенно искренне рассмеялась.

— Знаете, Кайа, у вас по-настоящему английское чувство юмора! Это мне нравится! Как и то, что вы сохраняете бодрость духа в такое время!

Она внезапно утратила веселость.

— Кайа — красивое имя. Я знала одну барышню, носящую его. Очень давно. Надеюсь, мы продолжим наше приятное знакомство, до свидания! — произнесла Мэри, после чего обратилась к Кристине. — Мне, пожалуй, уже пора. Нужно еще успеть встретиться со многими скучными людьми. Проводи меня, пожалуйста, мне еще есть что сказать тебе.

— Спать не ложись, я тебя позову. — велела мне царская любовница, после чего обе женщины не спеша двинулись дальше.

Она сейчас обернется. — подумал я, глядя в спину уходящей златовласке.

И Мэри не обманула моих ожиданий, обернувшись ко мне и уставившись прямо в глаза.

От ее пронзительного взгляда по моей спине пробежал холодок. Я ощутил животный страх, прямо как тогда, на приемке линкора, перед Государыней.

Я отвернулся, сделав это несколько поспешно.

Франко-германская делегация уже прибыла в Россию. И вот, британская, стало быть, тоже тут как тут.

В гостевом доме.

Вернувшись в свои покои и спровадив сиделку, улегся на кровать.

— Леди Мэри Сью, Великобритания. — произнес я шепотом поисковый запрос.

Старая подруга, говоришь? — подумал я, спустя некоторое время, когда бегло изучил имеющуюся в Сети информацию по этой дамочке. — Наследственный пэр; богатейшая женщина Великобритании; владелица большинства акций Азиатской Торговой Компании, фактически контролирующей большую часть внешней торговли старушки Англии, плюс имеет значительные доли в предприятиях помельче.

Неудивительно, что она сумела пробить дыру в эмоциональном блоке моей нервной системы, который создал наркотик.

' И у кого только совести хватило устроить столь подлое покушение на это прелестное дитя?!' — вспомнились мне ее слова.

— У тебя бы, например, хватило, если бы это тебе зачем-нибудь понадобилось. — вслух пробормотал я.

Глупо воспринимать ее женщиной или, вообще, человеком. Она не женщина и не человек. Она крупный капиталист, чьи интересы распространяются на весь «глобус». Она определенно «игрок», чьей воле подчиняется одна из самых могущественных корпораций этого мира.

Настоящая Мэри Сью, в прямом и переносном смысле — это такая ирония Вселенной, да? — я поглядел в потолок.

Затем мои мысли «свернули» в другую сторону.

«Телом наша Государыня в Петербурге, однако душа ее принадлежит Берлину!» – из памяти всплыли слова, написанные Кристиной на доске для письма. — А кому принадлежит твоя собственная душа, царская любовница? Уж не Лондону ли часом? Или, может, крупному международному капиталу, который, как известно, Родины лишен?