"Эти идиоты! Они не понимают, какой потенциал у этого открытия! Такие кристаллы - идеальный инструмент для создания:

Сетки абсолютно лояльных агентов

Послушной рабочей силы из неодарённых

Необходимо срочно связаться с Джеймсом - он оценит перспективы. "

Перспективы применения

Несмотря на официальное закрытие, технология представляет значительный интерес для:

Тайных операций

Создания скрытых кадровых резервов

Манипуляции ключевыми фигурами

Большинство бумаг не представляли особого интереса — обычные финансовые отчеты, сухие и скучные. Однако среди них попадались документы, в которых упоминались имена дворян. Это были своеобразные досье: подробные записи об их деятельности, связях и компрометирующих фактах.

В записях мелькали:

Участие в подпольных игорных клубах

Причастность к наркоторговле

Изощренные извращения, тщательно скрываемые от публики

Судя по всему, это был личный архив компромата, собранный на влиятельных аристократов.

Среди всех фамилий лишь одна вызвала у меня мгновенное узнавание — Марфа Васильевна Дубова.

Что странно:

В отличие от других дворян, про нее не было компрометирующих данных

Рядом стояла лишь дата (2 декабря этого года) и лаконичная запись:

«Согласована встреча с Джеймсом. Третий этап»

Почерк отличался от тех красных пометок, что я видел ранее

Все эти факты складывались в тревожную картину. Видимо, компромат действительно был личным досье Букреева - идеальный инструмент для контроля над аристократией. Но куда интереснее другое: судя по датам, те самые эксперименты с доспехами проводились два десятилетия назад. Значит, мы имеем дело не с новой аферой, а с давним проектом, тянущим свои щупальца в настоящее. И в самом центре этой паутины - загадочный Джеймс. Его имя всплывает и в старых записях, и в современных пометках, словно он тот самый мост между прошлым и настоящим, между забытыми экспериментами и нынешними денежными потоками, которые так аккуратно курирует Букреев...

Следующая неделя принесет мне возможность вплотную заняться Дубовой - эта слежка может стать тем самым недостающим звеном. Ведь через нее я наконец-то смогу выяснить, кто скрывается за именем Джеймс, этот призрак, всплывающий во всех важных документах. А узнав его истинное лицо, я пойму и природу его связи с Букреевым - связи, которая, судя по всему, тянется через годы и превратила военного прокурора в ключевое звено, контролирующее все финансовые потоки. Деньги, власть, эксперименты - все нити сходятся в этом узле, и Дубова может стать моим проводником в самый центр паутины.

Букреев в кресле военного прокурора — слишком удобное совпадение, чтобы быть случайностью. Возникает вопрос: эти документы попали к нему по долгу службы или же благодаря тайному членству в том самом древнем ордене при Императоре? Что первично — должность или принадлежность к закрытому кругу? Возможно, вся его прокурорская деятельность лишь тщательно продуманное прикрытие, ведь только человек на такой позиции может безнаказанно контролировать утечку информации, особенно когда речь идет о военных преступлениях. Поразительно удобно: все нити сходятся в его руках, все досье проходят через его кабинет, и при этом никто не задает лишних вопросов. Слишком уж безупречная система получается... если, конечно, не считать тех странных пометок красными чернилами, которые явно сделаны не его рукой.

Погрузившись в изучение документов, я и не заметил, как пролетел весь день. Лишь когда потускневший свет из узкого вагонного окна перестал быть достаточным для чтения, я осознал — прошли целые сутки с начала операции. Выглянув наружу, я увидел ржавые таблички с надписью «Железногорск, Курская область». Поезд, сбавляя ход, замер на запасных путях. Идеальный момент — под покровом ночи можно незаметно исчезнуть.

До столицы оставалось чуть больше тысячи километров. Если облегчить вес и выжать максимум из своего электросамоката, есть шанс добраться к утру. Конечно, со стороны это будет выглядеть абсурдно — взрослый мужчина, несущийся в темноте на самокате, как безумный гонщик. «Вы когда-нибудь видели байкера на самокате?» — мысленно усмехнулся я. Но выбирать не приходилось.

Гораздо сложнее было другое — придумать правдоподобное алиби на случай вопросов. Если меня начнёт допрашивать командир, сын Букреева или, не дай бог, сам прокурор, отговорки вроде «загулял» не пройдут — меня никогда не видели пьяным или замешанным в сомнительных делах. «Ладно, — вздохнул я, — есть ещё несколько часов, чтобы что-то придумать».

Я бесшумно выскользнул из вагона, пробрался через железнодорожное депо и, оказавшись на пустынной дороге, достал из складного пространства свой самокат. Ночь встретила меня холодным ветром и мерцанием звёзд. Я мчался по трассе, обгоняя редкие фуры, избегая встреч с дальнобойщиками. Мысли возвращались к документам, к найденному артефакту — жаль, что не удалось отыскать его описание.

Где-то под Орлом я вспомнил о пистолете. Чужое оружие — лишний риск. Если меня задержат с ним, вопросов будет больше, чем ответов. Не раздумывая, я швырнул его в придорожные кусты. «Пусть лежит».

А насчёт алиби… так ничего и не пришло в голову. «Придумаю на месте», — решил я и прибавил скорость.

Возвращаясь на рассвете домой, я замер перед сложным выбором: показывать ли артефакт старшему Карасеву?

А вдруг он не просто узнает этот артефакт, но и окажется замешанным в той самой тёмной истории?