– Юл, не томи...
– честно признал Зенар, поторапливая друга.

– Он и там тоже вовремя случился.
– промурчав что-то невразумительное, Юл устало плюхнулся в кресло, где недавно восседал Газад.
– Шлем прилюдно снимал, так что это точно он. Там и патлы, и ожог, и чего-то там у него было с глазом левым. И поражен тяжелейшим проклятием Скверны, которое якобы похоронит его со дня на день. Это если верить одной зверолюдке из восточных племен, вроде бы из чистокровных. По ее словам и свидетельству деревенских, этот «благородный воитель», как они его там обозвали, в одиночку и за пару минут перебил два десятка хашидских солдат.

– А ты...

– Я не идиот.
– отмахнулся Юл.
– Мы с деревенскими могилу раскопали. Среди пастухов было минимум двое, что прошли начальную демонификацию и причащение Гхаазу, это десятники. Так что сам думай, как он это умудрился исполнить.
– он презрительно фыркнул.
– Я теперь понимаю, почему ушастая так за ним гоняется. Сам бы гонялся, если, понимаешь...

– И чем он их так?
– уточнил Зенар, уже начиная спешно конструировать у себя в голове план неминуемых переговоров с госпожой Вивиэль. Сегодня она точно к нему ворвется и визгу тогда будет, о-о...

– Ну-у, гномья пороховая трубка. Взрывчатка, метался он там чем-то чудным. Головы целенаправленно раздавил каждому перед уходом, явно что-то смысля в хашидских демонических искусствах. И больше половины трупов полны бронзовых осколков.
– пожал плечами Юл.
– И еще что-то странное, мр-р...

– Поясняй.

– Он показал одно из, э-э, древних умений. Среди наших...
– он себя показательно потрепал по ушам, указывая, про каких «наших» речь сейчас идет, - это зовется дарами предков или силами души. У вас я не знаю, но наемники это какими-то скиллами называют. Наследство от Покровителей предыдущих, они так называют древние искусства. Хашиды же обозвали подобное благословениями Гхаазу, так вот...

Эта информация еще больше смутила Зенара.

Если Покровитель уже сейчас является самодостаточным боевиком и разжился первыми своими мистическими навыками всего за неделю своего пребывания в новом для себя мире, вытянув достаточно жизненной силы из чудовищ и убитых хашидов, тогда рычагов воздействия на него остается критически мало. Можно теперь надеяться лишь на его благоразумие и добровольное сотрудничество. Здесь и сейчас, даже если спеленать его и принудить - это в перспективе выльется, по меньшей мере, в множественные потери среди элитнейших королевских специалистов при неминуемом тогда конфликте. А как максимум - достанется и вообще государству, как таковому.

– И чего он там показал, наколдовал чего-то?

– Применил громовую поступь на поверженном хашиде.
– объяснился Юл, наглядно показывая, как он лапой медленно припечатывает ближайший валявшийся на столешнице карандаш. И потом пальцы на лапе растопырил, мол, разлетелось вдребезги все.
– Без особой, впрочем, нужды. Но это была показательная казнь. Там вот как получилось. Он половину накатывающего отряда перебил бумбочками гномскими и иногда ружьем разряжался. Но на смене позиции бронебойку хашидскую в бедро отхватил. Подмяли его, окружили, навалились, и пытались пленить, похоже. А он, отморозок, прямо на себе взорвал одну из бумбочек и пережил это, в отличии от демонифицированного степняка.
– тут Юл прищурился, подаваясь с кресла вперед и пронзительно глядя прямо на Зенара.
– А знаешь, какую именно бомбочку он там лопнул, знаешь?

Зенар промолчал.

– Именно.
– фыркнул кошак, опускаясь обратно в кресло.
– Зажигалка гномья, которая с этой их черной жижей. А потом, спустя пару суток, в осадном лагере начинается пожар, дохнет прямо на ложе со своими секс-рабынями эмир Зуккара и в пламени, охватившем шатры, помирает больше половины командующей ставки. И никто ничего не знает, ага.

– А что поступь?

– Да ничего.

Юл пожал плечами.

– Порвало пастуха в клочья. Я там был, кровью почву между домами крепко замарало, десяток метров квадрат. Там деревенские мальчишки теперь играют в отражение хашидского набега.
– запнувшись, зверолюд вспомнил кое-что, что хотел обсудить несколько раньше.
– И это, про взрыв бумбочки, ему там кисть левую отстегнуло. Он ее, кстати, с собой забрал, представляешь, хитрая какая мразь?
– восхитился Юл.
– Не пришить же собирался, он точно что-то знает про медиумов и наши методы. Я уже пустил весточки куда надо, подправим ориентировку, проверять будем калек и нищих.

– Думаешь, не восстановит?
– усомнился Зенар, припоминая всякие чудодейственные возможности покровителей древности, которые чего только не умели. Хроники просто пестрели всевозможными подробностями того, на какие чудеса были способны призванные воители и мудрецы. Легче сказать, чего им не было подвластно. Другое дело - их зрелость, уравновешенность и благоразумие, которыми призванные молодые люди почти всегда были обделены на почве, наверное, внезапного обретения великой силы после произошедшей с ними в прошлом, родном им мире, гибели...

– Не думаю, нет.
– мотнул головой кошак.
– Он как боевик развивается. Быстро, но все же он скован, думаю, определенными лимитами. Я поднял архивы, примерно представляю векторы его развития и потенциал. Нужно составить отдельную группу для работы по Покровителю, дать им повышенные уровни доступа в дворцовые библиотеки...

– Уже не спеленаем его, да и чревато.
– отмахнулся Зенар, тем не менее, не отрицая правоты зверолюда.
– Куда он потом делся-то?

– А сбежал он.