А пока они там расталкивались и приходили в себя - я начал расправляться со спящими тут хашидами. И некоторые уже чуяли неладное, начав шевелиться, - не у всех пленённых хватило куцых, бля, мозгов вести себя достаточно тихо, тупицы ебучие яростно начали друг с другом шептаться, обмениваясь, блядь, впечатлениями и охая-ахая...

– Заткнитесь!
– зашипел я в их сторону яростно, пока они там совсем балаган не устроили.

Быстрым шагом перемещаясь от одной цели к другой, я где-то метко опускал стопу прямо на голову или шею, где-то разбивал перначом черепушку - это было шумно, опасно, но быстро. Некоторые из здешних дежурных успевали чуть вскрикнуть, крякнуть предсмертно, - но переполоха пока не было. Где-то под окрестными навесами уже наверняка вставали со шкур потревоженные подсознанием бармалеи - я уверен в этом, но время на приготовления пока еще есть.

Последний из хашидов умер с застывшим в его глотке, но так и не озвученным воплем - немного ему времени не хватило, и он уже поднимался с лежанки, но я был быстрее. Рывком метнулся к тому и носком ботинка зарядил по груди, сминая ее содержимое в фарш и вышибая весь воздух. Затем - добил, расколов голову отмеренным ударом паладинской стукалки.

– Раненых нет, г-господин!
– обратилась ко мне буквально трясущаяся, обезумевшая от страха кошкодевка, за каким-то хреном суя мне обратно все четыре зелья. Взад отняла у пленных зачем-то.
– Все г-готовы, благородный господин....!

– Оставь.
– я толкнул ее ладонь обратно к ее же объемной груди, прикрываемой лишь узкой полосочкой ткани.
– Кому-то стрела в жопу прилетит, пригодится же. Или еще чё похуже прилетит.
– и добавил уже сильно громче, шагнув к повозкам с клетками, более никак не скрываясь.
– Короче, бля! Начинаем!

Заскочив на одну из колесных спиц первой повозки, и неуклюже балансируя там без возможности за что-то ухватиться - руки второй, сука, не хватает для такого, - я с силой шарахнул перначом по здоровенному амбарному замку. Тот сразу нахрен слетел, осыпавшись обломками вниз - навалившись пузом на борта повозки, я достоверно убедился, что остатки замка не блокируют открытие клетки, после чего проделал точно те же самые действия с клетью на второй повозке.

И сразу после второго удара раздались первые пронзительные вопли хашидов вокруг. Голосят чего-то, переругиваются, понимая, что происходит.

– Быстро!
– рявкнул я на откровенно мешкавших ёкаев и сколько-то людей, которые тут тоже присутствовали. Если судить по одежде, так это деревня, странно только, что солдатни не видно. Неужели хашиды никого из них в плен не взяли, пока брали крепость в кольцо и шныряли по окружным землям...?

Соскочив с колесной спицы обратно на твердую землю и нервно озираясь, я приложил пернач к системному узелку-держателю на бедре - тот крепко с ним «связался» сам, без моего участия. И достал из инвентаря первую «зажигалку». Авантюра - пиздец, спасите-помогите, но я рассчитываю на дикий страх хашидов перед взрывами и лично передо мной. Послужу тем самым волноломом, пробив дорожку для своих подопечных.

Взводить бомбочки с одной кистью тяжеловато, но все же, оказывается, возможно. У меня получилось выпихнуть чеку одним лишь большим пальцем, кое-как хватило силы и длины фаланги. Надо попрактиковаться потом, чтобы прямо посреди стычки на ближней дистанции не сплоховать, когда понадобиться скинуть пару бомбочек...

«Срочно нужен системный пояс с быстрым доступом».
– в который уже раз отметил себе я. Это позволит закинуть любой желаемый расходник на панель к активным скиллам. Грубо говоря, это позволит мне пропустить этап с ручным залезанием в инвентарь, если пожелаю что-то материализовать в руке, вроде бомбочки, или чем-то закинуться, вроде зелья или, не знаю, рунного свитка...

Первые зажигательные полетели навесом далеко-далеко в самые разные стороны лагеря - бросал по памяти, примерно в сторону тех мест, где находились крупные нагромождения деревяшек и тряпья. Работал даже не по живой силе, чтобы убивать, но по самому лагерю, чтобы запугать и переполошить. Метнуть получилось ровно четыре - последняя полетела к шатрам, в сторону самой большой свалки древесины. Дальше было не до раскидки - сюда стали сбегаться рядовые хашиды. Пленники послушно сбились в единую кучку и вновь замешкались, не понимая, что делать. Рабыни их хотя бы утрамбовали в плотный строй, как я и велел - но дальше ждали моих указаний.

Сказано же было, ну...

– Уходим!
– не сдерживаясь, во всю мочь своей глотки рявкнул я. Теперь наоборот, надо быть как можно громче, страшнее и кровожаднее, чтобы ссыкливые пастухи открыли нам безопасные коридоры отхода.
– За мной!

«Какая же это хуйня...» - запоздало костерил я себя, понимая, что всерьез задумал вломиться в многотысячный лагерь, в палаточный городок, да еще в самом его центре учинить погром, и затем вместе с кучей немощей на шее свалить отсюда. Сейчас же вся афера выглядела уже ни разу не так перспективно, как поначалу.
– «Но был ли выбор?»

Из под укрытия тележек, которые стояли полукругом и служили некоторой стенкой от потихоньку просыпающихся, метавшихся туда-сюда по лагерю полуголых хашидов, я вылетел первым - и стал совершенно безбашенно, не чураясь получения ударов по броне, уничтожать степняков. Бил как получится - лишь бы не промахнуться, ведь любой мой удар означал тяжелейшее ранение, если не мгновенную смерть. И действовал не столько эффективно, сколько - это было осознанным решением, - эффектно.

Больше крови, больше страсти.