Шрифт:
— Нет…
— Почему нет? Что тебе не нравится? Я? Может, если б не спасал тогда, в клубе, лучше бы было?
— Нет…
— Я тогда не знал, кто ты. Просто понравилась. А потом, когда понял, что ты — Перозова… Подумал, что такая жена мне ни к чему. Мне нужна чистая девушка… А ты — задницей вертела перед мужиками…
— Тогда зачем взял? — хриплю я, не в силах осознать до конца весь этот ужас с обещаниями, традициями и людьми, так легко распоряжающимися чужими жизнями.
— Понравилась… — он неожиданно делает резкое движение ко мне, прихватывает жесткими пальцами за подбородок, цедит прямо в губы, — хоть и зараза блудливая, а красивая до тумана в глазах… Захотел.
— Нет… — у меня хватает сил если не сопротивляться, то хотя бы обозначить свой протест.
— Посмотрим…
Он резко отпускает подбородок, и я, не удержавшись, валюсь на кровать. Вскрикиваю, подхватываюсь и опять отползаю в угол.
Теперь мне страшно, так страшно, как никогда до этого!
Зверь, так явно обозначивший свое желание, так откровенно не обращающий внимания на мое мнение, мое нежелание происходящего, зловеще скалится в полутьме.
Он не спаситель мой, нет! Он — захватчик! Мучитель!
— Поспи пока что, — коротко бросает он, вставая, — тебе силы нужны будут. До свадьбы ты пробудешь здесь.
— Но так же нельзя… — с трудом вспоминаю я традиции.
— Я договорился с твоими родными. Тебе терять все равно уже нечего, — презрительно швыряет он мне в лицо грязь оскорбления и выходит за дверь.
А я смотрю ему вслед, не замечая, как слезы текут по щекам.
Глава 12
В комнате темно, все завешано какими-то странными, удушающе пахнущими ковриками, коврами, полотенцами и половичками.
Немного напоминает местный краеведческий музей, с экспозицией быта наших предков. Да, и моих тоже.
Я уже несколько раз прошла-прощупала все углы и закоулки, простучала пол в каждой половице, надеясь найти… Хоть что-то… Тайный ход? Подпол? Сама не знаю, что искала, но хоть чем-то занять руки и голову — и то выход. Не сидеть же и плакать?
Хотя, этим я тоже немного позанималась. И поплакала, и побила кулаками о дубовую дверь, и покричала в маленькое, больше похожее на бойницу, окно.
Но уже тогда я понимала, что все это бессмысленно. Слезы мои никто не увидит. А тот, кто увидит… Не пожалеет. Он — точно нет.
Дверь явно выдержит нападение сарацинов, а не только мои мелкие кулачки.
А окно выходит на красивый водопад. Дом, в котором меня заперли, стоит как раз рядом. И одна стена — обрыв… Именно туда и смотрит окно моей тюрьмы.
Устав бегать по комнате, я бессильно валюсь на пушистый ковер, покрывающий пол рядом с низкой кроватью, застеленной пестрым красивым покрывалом, и замираю, пытаясь придумать, что делать дальше.
Голова пустая совершенно, глупая-глупая. Не понимаю, что делать, не понимаю, как вообще умудрилась оказаться в такой ужасной ситуации.
Это все последствия того ужасного чая, которым угостили меня родственники.
Еле пришла в себя ведь!
И то, лишь физическая активность помогла…
Он сказал отдыхать, перед тем, как запереть меня.
Вот я и отдохнула, обшаривая все закоулки этой комнаты.
И постепенно приобрела ясность мыслей и вполне сносную резвость тела.
Вот только попытки мои ни к чему не привели.
Значит, надо как-то по-другому.
Может… Может, все же попробовать поговорить? Ведь он же… Умеет разговаривать, да?
На сватовстве молчал. И сверлил меня этим ужасным зверским взглядом, от которого душа в пятки уходила.
Но потом-то, когда сюда приехали… Он же человек. Должен понять, насколько я не рада ему. Какой интерес брать сопротивляющуюся женщину?
Я пытаюсь встряхнуться и продумать наш разговор.
Проблема в том, что его реакцию предугадать не могу, не сталкивала меня жизнь раньше с подобными людьми.
Но ведь я учусь на психологическом, пусть и на первом курсе, но все же… Новейшие практики, умение обуздывать диких животных…
Пригодится, все пригодится!
Выдыхаю, делаю несколько упражнений для успокоения дыхания…
И пропускаю момент, когда дверь открывается, почему-то совершенно бесшумно, и на пороге возникает он.
Я захлебываюсь очередным дыхательным упражнением и мучительно долго хватаю ставший густым, словно сметана, воздух, не умея отвести взгляда от мощной, огромной просто фигуры, сразу же заполнившей комнату своей дикой агрессивной энергетикой.