— Ладно, — покачала головой Минсо. — В любом случае — все уже решено. Хочу напомнить о подписанных NDA, у тебя штраф прогрессивный, в зависимости от ущерба. В случае, если твои действия как-то разрушат карьеру Хару, на сегодняшний день сумма штрафа составит примерно полтора миллиарда вон, но уже через неделю сумма возрастет вдвое.

[*Это около миллиона долларов США. Чаще всего в контрактах NDA стоит фиксированная сумма ущерба за разглашение информации, что-то вроде «Десять тысяч долларов за доказанный факт слива информации». Такие контракты подписывает обычный персонал, которые не имеет прямого доступа к айдолу — охрана, уборщики, работники столовой, многие офисные сотрудники. Но, чем выше допуск работника, тем больше вероятность получить контракт с условием о возмещении убытков. То есть такой человек должен возместить агентству и артисту всю «утерянную» из-за скандала прибыль.*]

— Вы увольняете меня из-за подозрений? — спросила Хесон.

— Зависит от тебя, — пожала плечами Минсо. — Лично я уже все поняла. Хару, скорее всего, подтвердит мои опасения. Сейчас у тебя два выхода. Первый: я увольняю тебя за нарушение субординации — ты не имела право привозить Хару к себе домой, а еще — из-за утраченного доверия. Эти фото сделали сассены. В этом жилом комплексе у Хару никто из друзей или родственников не живет. Даже если он ездил к тебе поговорить об искусстве, ты халатно отнеслась к своим обязанностям и не объяснила ему, как правильно себя вести. Думаю, мне не нужно объяснять, как тяжело тебе будет найти работу после подобного.

— А второй вариант? — спокойно уточнила Хесон.

— Твой телефон с паролем и ноутбук прямо сейчас мне в руки, плюс честный рассказ обо всем. Тогда позволю написать заявление по собственному желанию. Будешь следующему работодателю рассказывать о выгорании… или что ты там еще придумаешь. Описывать тебя хорошо не обещаю, при просьбе о характеристике сошлюсь на то, что работу ты делала хорошо, общались мало, характерами не сошлись.

Минсо продолжала пристально смотреть на Хесон. Та думала около минуты. Потом протянула свой телефон:

— Пароль 131769, ноутбук остался в офисе, у меня только рабочий. Но ты даже с хакером ничего там не найдешь — я не делала ни фото, ни видео наших свиданий.

На телефонах сотрудников стояли специальные программы для защиты информации. Хесон бы все равно пришлось отдавать телефон мастерам сразу после увольнения — чтобы те все удалили и деактивировали. Минсо же просто посмотрела переписку и пролистала галерею. Как Хесон и говорила — там не было ничего личного. Хотя фотографий Хару… много. Но их делала не она. Особенно много тех, где он в школьной форме. Стало реально мерзко.

Уволить Хесон с той формулировкой, которую она заслужила, Минсо не могла. Могут пойти слухи, они навредят Хару. Подмоченная репутация ему сейчас совсем не нужна, слишком многое поставлено на этого парня.

По словам Хесон, Хару не был против таких отношений, встреч было всего две. Она считала, что парень в нее влюбился. Говорила при этом весьма кокетливо, от чего Минсо хотелось брезгливо поморщиться. Вот уж действительно — пригрела змею у себя на груди.

Но к моменту, когда Хару приехал, Хесон уже покинула кабинет Минсо, оставив на столе лишь заявление об увольнении по собственному желанию «из-за проблем со здоровьем».

Осознание, что из-за глупой интрижки Хару действительно мог лишиться всего, было болезненным. Он вообще не задумывался о том, что у него могут быть сассены, что кто-то может проследить, заметить, сделать выводы. Повезло, что его преследовательницы не смогли выяснить, к кому он приехал: информация не вышла за пределы узкого круга самых ненормальных фанатов. Агентство сможет замять эту историю.

Но…

Он мог все потерять.

Хару злился. На себя самого — понимал же, что зря связался с Хесон. И на Хесон он злился — Минсо сообщила, что женщина искренне верит, будто Хару влюблен в нее, еще и намекнула, что он вряд ли первый молодой парень, с которым Хесон вступила в интимные отношения. Так что на Минсо Хару тоже злился — отчитала, еще и пригрозила штрафом.

Хару корил себя за прошлые решения. Вел себя глупо, беспечно, неаккуратно. Не додумался, что пункт про «запрет отношений между начальником и подчиненным внутри одного подразделения» касается и его. А еще… Вот вроде никто ему не угрожал, насильно в постель не тянул, это было его решение. Но появилось это мерзкое, раздражающее ощущение, что Хесон с самого начала вела свою игру. У этой женщины, судя по всему, действительно какие-то проблемы, раз ее отчаянно тянет на молоденьких. И она умудрилась все обставить так, что Хару ничего не понял сразу. Осознание, что его обвели вокруг пальца, заставляло злиться еще больше.

По-хорошему, ему бы пойти проветриться, успокоиться. Но времени нет. Так что он спустился на второй этаж и зашел в танцевальный зал.

Тихо играла музыка. Шэнь у зеркала что-то объяснял Тэюну, Юнбин вместе с Сухёном прогонял часть хореографии под громкий счет. Ноа лежал звездочкой на полу, но усталым не выглядел. А Чанмин сидел с телефоном на диване.

Хару понимал, что парни не виноваты в его проблемах, но нормально разговаривать у него не было моральных сил. Злость на себя и окружение была настолько сильной, что он воспринимал окружение немного отстраненно, словно сквозь какую-то пелену перед глазами. Он был слишком занят самобичеванием, поэтому тело как будто жило своей жизнью.